Читать «До каких пор буду звать?» онлайн - страница 24

Мы хорошо знали, что заминдар полный хозяин деревни и может делать все, что захочет, но и он должен считаться с деревенскими обычаями. Он — наш отец. Мы — его подданные. Его долг накормить нас и дать заработать несколько монет. Поэтому мы всегда идем к нему с низким поклоном. Но на этот раз начальник полицейского участка подозрительно посмотрел на нас и спросил:

— Этот парень — нат?

— Да, господин, — закивал головой управляющий.

Начальник сделал знак рукой Исиле подойти ближе. Тот подошел и низко поклонился.

— А вы не воруете? — строго спросил начальник.

— Нет, большой господин. Мы зарабатываем на жизнь своим трудом. Мы ничтожные люди и просим у могущественного господина, нашего отца и брата, еды и справедливости. Зачем нам воровать?

Начальник расхохотался, но его острые, загнутые кверху усы привели меня в ужас. Пьяри стояла, закрыв лицо концом покрывала, а он несколько раз поворачивался в ее сторону и пристально на нее смотрел. Пьяри, наверное, почувствовала этот взгляд и еще глубже спрятала лицо. Глаза полицейского ощупывали стройную фигуру и высокую грудь Пьяри, он напоминал раздувшуюся кобру, готовую вот-вот ужалить. Глазами он жадно пожирал Пьяри, но ужалить собирался Исилу. Я стоял ни жив ни мертв. У меня перехватило дыхание, от страха я не мог вздохнуть, и мне казалось, что чья-то невидимая рука сжимает мне горло.

Когда мы вернулись к себе в шатер, Сауно уже напекла лепешек и ждала нас. Сегодня она выпрашивала милостыню у полицейского участка и заработала две аны. На них она и купила муки. На рупию можно купить двадцать серов муки, а на две аны — только два с половиной. Нас было четверо, и на каждого приходилось больше, чем полсера. Это очень много. Сауно пекла лепешки на самодельном очаге, она сложила их на сковородке и поставила на угли, чтобы не остыли.

Мы ели и похваливали. Давно уже я не ел с таким удовольствием. Мы пересказывали друг другу события дня и шутили. Пьяри сидела, откинув покрывало. Она отламывала маленькие кусочки лепешки и старательно их жевала. Во дворе показался полицейский. Сауно тревожно посмотрела на нас, Исила вздрогнул, а Пьяри снова натянула на лицо конец покрывала. Подошла Бхура и, грозно подняв хвост, ощетинилась. По сравнению с нами наша собака вела себя более независимо.

Дежурный полицейский, толстый и розовощекий человек, обратился к Исиле:

— Откуда ты пришел в эту деревню?

Исила встал и поклонился, отложив лепешку на сковороду.

— Господин, мы бродим по всей округе, зарабатываем на жизнь.

— Тебя начальник вызывает.

— Будь милостив, господин. Что мы такое сделали?

— Поди-ка сюда!

Они отошли в сторону. Полицейский что-то сказал Исиле и ушел. Исила вернулся к нам и принялся есть как ни в чем не бывало. Покончив с лепешкой, он посмотрел на Сауно и кивнул в сторону Пьяри. Сауно понимающе нагнула голову, словно говоря: «Я-то сразу поняла, зачем он приходил».