Читать «Днем меньше» онлайн - страница 25

И, глядя на Лидию Петровну, все еще отчитывающую Алферьева, Полозов снова пожалел ее: немало времени должно пройти, чтобы из памяти исчезло, как мчалась она по проходу, хватаясь за ограждения и не чувствуя горячего металла.

— И я надеюсь, Сергей Николаевич, что мне не придется больше приходить специально и проверять вас. — Лидия Петровна взглянула прямо в лицо Алферьеву. — Режим есть режим.

— Бу сде! — улыбаясь сказал Алферьев, и Полозов почувствовал, что как только она отойдет, он с удовольствием перескажет, как она «снимала стружку» с него, с Алферьева: «руководила».

Лидия Петровна повернулась к Полозову.

— Я должна еще проверить четвертую печь, — сказала она, словно продолжая разговор с Алферьевым, и пошла по проходу, щелкая металлическими набойками на каблуках.

Полозов нагнал ее.

— Я хотел вам сказать, Лидия Петровна… — Он заметил, что она смотрит на него так, будто видит впервые. — Я хотел вам сказать, что нельзя все время отчитывать людей, даже если ты прав. Ведь мы же живем здесь, на заводе. И отношения должны быть более сложными, тонкими… — Он чувствовал, что говорит совершенно впустую и совсем не то, что надо бы сказать. А лучше всего вообще повернуться бы да уйти.

— Конечно. — Лидия Петровна смотрела на него ясными голубыми глазами. От туши, налипшей комочками на ресницы, они казались темнее. — Я должна была похвалить Алферьева за нарушение режима печи, за матерное слово, а потом выпить с ним водки, да? — И она снова защелкала каблучками по стальным плитам настила.

Полозов вошел в свой кабинет — после термички здесь казалось прохладно.

Кожемякин вытирал пальцы газетой, прикладывал их поочередно к носу и морщился: «Фу, ну и дух же!»

— Ну как, перековал?

Полозов махнул рукой:

— Ну ее к черту! Успокоилась, да и ладно. — Кроме неприятного осадка от разговора с Лидией Петровной, он чувствовал еще и растерянность. Пришел, говорили-говорили как люди, и вдруг на тебе!

— Давай, Иваныч! — Кожемякин подвинул ему очищенную уже воблу. — После общения с ней пользительно! — И захохотал. — Воспитатель молодежи! — Он подмигнул Короткову. — Хлебом не корми, любит!

Полозов уселся за свой стол, отодрал кусок жесткой, с янтарными каплями жира, спинки.

— Что задумался, Иваныч? Не идет на сухую? — Кожемякин уже «отошел» и снова был в прекрасном расположении духа. — Может, огурчика?

— Пожалуй.

Полозов захрустел огурцом, сдув с него предварительно кристаллики соли, — Кожемякин так ткнул его в соляную пирамидку, насыпанную на бумаге, что огурец покрылся толстым слоем мелких кристаллов, медленно темнеющих и гаснущих, — огурец был очень сочным.