Читать «Джими Хендрикс, Предательство (Интимная история преданной музыкальной легенды)» онлайн - страница 231

Когда я думаю о том, что же упустил Джими в жизни, мне вспоминается мемориальная доска, повешенная в самом центре французского городка Эврё в Верхней Нормандии.

Здесь

Опыты Джими Хендрикса, Мич Мичелла и Ноэла Реддинга

провели свой первый официальный концерт

13 октября 1966 года

Джими был бы рад узнать, что французы не забыли это трио, которые едва были знакомы между собой в этот волнительный октябрьский вечер. В Париже на выставке "Джими Хендрикс, за кулисы, 2002" в Сите де ля Мюзик он был бы поражён, увидев на экране свой разбитый Стратокастер 1965 года, частично отремонтированный и всё ещё живой. Тогда 4 июня 1967 года в лондонском театре Севиль, взведённый Are You Experienced? Хендрикс разбил эту гитару и затем метнул останки её в публику. На передней деке им были нарисованы цветы, на задней — сердце полное чувств и слова: "Моя дорогая гитара. Покойся с миром. Амен."

Американцы, посетившие в период с 5 ноября 2000 года по 25 февраля 2001 года Бостонский музей Изящных искусств, могли видеть другую гитару Джими на выставке посвящённой 400–летию струнных инструментов "Изгибы бывают опасны… Искусство гитары". Куратор выставки Дарси Куронен писала:

"Гитара является музыкальной иконой вот уже более четырёх столетий — от европейских дворов до полей Вудстока. За все эти годы в отличие от всех остальных музыкальных инструментов её форма поразительно менялась в зависимости от места и времени. И неважно, брали ли её в руки или просто носили как талисман, гитара всегда была ближе к исполнителю, чем любой другой инструмент — более того, она была его партнёром. Здесь в Бостоне, рядом с изысканными барочными гитарами, лирами, мандолинами и гитарными арфами выставлен Гибсон Летящая Ви 1967 года, именно на ней играл и так любил её Хендрикс. В экспозиционных залах представлены убедительные доказательства одной из его самых прочувствованных им теорий — непрерывность и связанность музыкантов всех столетий. Все эти "партнёры" лежащие в витринах в ожидании волшебных пальцев своих владельцев… Джими впал бы в восторг."

Знаменитости не должны так стоять в одиночестве на лос–анжелесских перекрёстках

Вечером, в одну из благоухающей всеми ароматами калифорнийского лета пятниц 1969 года, я ехала по Вест–Голливуду, продвигаясь в направлении к Сансет–Стрип. Последние лучи заходящего солнца освещали небо. Впереди виднелся яркий выступающий угол Виски. Сидя в машине, я поймала себя на мысли, что хочу, чтобы этот красный свет светофора навсегда сменился бы зелёным.

На самом углу стояла высокая тощая фигура в светло–кремовых замшевых брюках и куртке с длинной индейской бахромой по рукавам, наряд завершал достойная виду сумка через плечо, её собственная бахрома колыхалась на лёгком ветерке — в точности Джими Хендрикс в профиль, вид абсолютной красоты в этом дорогостоящем наряде. Что–то было в его лице, в его позе, что говорило об одиночестве, о том, что его ничто не задерживало на этом месте. Но поскольку он продолжал стоять, тротуар стал заполняться молодыми людьми и девушками, которые шли в этот вечер в Виски, возможно, надеясь, что им найдётся местечко внутри. И узнавая Хендрикса, выражение недоверия на их лицах сменялось невероятным счастьем.