Читать «Детские истории взрослого человека» онлайн - страница 89

Виктор Пасков

Тогда я встал перед ним и тихо сказал:

— Георг Хениг, Георг Иосиф Хениг. Помилуй брат Антон, отец Йосиф и жена Боженка — узнаешь меня? Помнишь, что ты мне обещал?

Он поднял глаза, и тонкие его губы медленно растянула неуверенная улыбка.

— Цар Виктор, — прошептал старик, — мальки приятель много рад… помни… все помни… не забивай инструмента. Не продавай.

— Я буду ждать тебя каждый вечер, — сказал я, — приходи скорей. Если хочешь, возьми и твоих родных с собой, ведь они со мной знакомы. Я хочу знать, понравится ли скрипка Богу. Обещай, что не забудешь!

Они вошли в вагон. Я не стал дожидаться, когда поезд тронется.

Долго бродил по привокзальным улицам, стискивая зубы, чтобы не заплакать, и повторяя про себя «царь, царь, царь», и еще твердил: тени могут прийти сегодня же ночью и забрать его к себе, чем быстрее, тем лучше. А завтра или послезавтра мы увидимся. Я сяду, как он, на кровать, уставлюсь в стенку. Мать пусть себе стучит на машинке — она его не увидит. А он, войдя, произнесет наше «Аве Мария, грациа плена». Мы будем с ним говорить, говорить, говорить…

Прощай, Георг Хениг.

* * *

Но тени не сразу забрали его к себе. Вскоре после отъезда мы получили два письма (те, о которых я упоминал, начиная рассказывать эту историю), написанные неразборчиво химическим карандашом на листках из тетрадки.

Вот их точный текст:

«Драги мои Марин и все ваше мило златно

семейство.

Я очень Щастлив за дар Котори ви мне

прислал

Очень благодарен

златно ваше дете

Миленьки Мой Кавалер

Мам велики радост за таки велики Дар

будь здрав и щастлив Пусть Бог даст

много здраве и щастье на всю жизнь и

Твоим родителям Не имею

очков ручки

пера чернила

Извените мене

Тебе просим мили Учи учи станеш цар Велики

Целую тебе

Я добро только жаль я би хтел

бить близко ваш Дом

любим вас ваш Георг Хениг»

Если первое письмо было написано в сравнительно спокойном тоне, то, когда я читаю второе, у меня и сейчас застревает ком в горле.

«Мили мой коллега Марин желаю вашему милу мне семейству много здоровье и щастье я здорови и спокойни много

здоровье и щастье я доволен все забил писать

только у мене нет чего курить много здоровье

ваши дети цар син? забил его

име если пошлешь

злати мальчик име име вспомнил! Царь Виктор

молим пришли окурков собираю окурков с обгорели

бумагой спрашивай на почте как

упакуешь пакет чтоби виден бил обгорели бумага

правда с обгорели

бумага никакой еди только окурков жалько надо

било остаться дома но поздно

Мне очень жалько надо било остаться в софия

конец финал

Много здоровье цар Виктор целуем вас сердечно

окурков только с обгорели бумага

очень просим окурков мили Виктор учи учи прощай

Хениг

только окурков»

— Но почему, — спрашивала мать сквозь следы, — почему он так упорно просит окурки с обгорелыми краями? Почему окурки? Почему не сигареты?

— Очень просто, — ответил мрачно отец. — Потому что окурки не воруют. Поэтому.

Через несколько дней после получения письма он поехал в Хайредин. Вернулся вечером того же дня — хмурый, неразговорчивый. Только на следующее утро за завтраком рассказал, что Георг Хениг его не узнал. Они сидели на скамейке, отец говорил ему, кто он, напоминал о том о сем, но старик качал головой, смотрел на него непонимающим взглядом. И по-прежнему прижимал скрипку к себе.