Читать «Дети Сталинграда (Документальная повесть)» онлайн - страница 62

Тогда комсомольцы и школьники города сразу приняли горячее участие в ремонте этих зданий, помогли с оборудованием, школьники собрали посуду, белье, койки, игрушки. Ребята постарше пришли купать детей, стирали белье, пилили дрова. Комсомольцы редакции газеты «Крепость большевизма» вышили 160 детских салфеток, организовали сбор денежных средств, комсомольские организации колхозов «Ленинский путь», «Доброволец», «Общий труд» собрали и привезли в детский дом шесть центнеров овощей.

Первой, кого я увидела из детдомовцев, была Женя Жукова. Я кинулась к ней, как к родному человеку, — ведь мы с ней встречались не раз.

На эту встречу Женя приехала со своей дочкой, славной и симпатичной девчушкой, и сестрой Верой, тоже детдомовкой. Она живет и работает в Казахстане.

Мне очень хотелось увидеть Милю Самойлову, но Женя сказала, что та не приедет— у нее заболели дети.

До встречи оставалось минут пятнадцать. И Павел Борисович Шишкин пригласил нас всех спуститься во двор. Здесь уже собрались воспитатели, учителя и нянечки детдомовцев. Среди них я увидела Людмилу Васильевну Корнееву, Наталью Федоровну Хомякову, Анну Борисовну Косицыну, Бориса Терентьевича Конглова, Марию Андреевну Иванову, Анну Ивановну Павлову, Вячеслава Михайловича Веселовского, Таисию Петровну Спирчеву, тетю Марусю Киселеву, тетю Тоню Лымареву. Последняя вооружилась альбомом со старыми фотографиями, где детдомовцы были запечатлены совсем маленькими детьми. И вот сейчас предстояло увидеть их. Узнают или нет? Встречающие волнуются, нервничают, комкают носовые платки.

То, что началось через пятнадцать минут, словами передать невозможно. Представьте: распахивается скрипучая калитка и впускает какую-то женщину. Несколько шагов она делает чуть ли не в абсолютной тишине, установившейся на какие-то мгновения.

И вот первый возглас:

— Иру узнаете?

Это как сигнал к атаке — к женщине кидаются все сразу. Хотят ее обнять, поцеловать, спросить. Восклицания, восторги, охи-ахи. И, конечно, воспоминания. Зинаида Степановна Щеглецкая, кастелянша детдома, не может поверить своим глазам, как же изменилась Ира Задубовская! Ведь бантики ей собственноручно привязывала, такие яркие бантики.

— Ира, помнишь?

Калитка снова распахивается, но скрипа ее уже никто не слышит — такой гвалт стоит во дворе детского дома. С каждой минутой он крепчает, набирает силу, потому что друг к другу кидаются не только встречающие и гости, но гости к гостям — ведь многие детдомовцы не виделись двадцать пять лет!

— Валя Сельченко! Неужели ты?

Слышу знакомую фамилию — Ермаков. Подбегаю (я была с магнитофоном и записала эту встречу на пленку, я боялась пропустить кого-то, поэтому бегала от одной группы к другой).

— Вы тот самый Володя Ермаков?

— Так точно, — говорит чернявый худой мужчина, — Ермаков, по кличке Ганс.

Он смеется, вспоминая кажущийся сейчас забавным эпизод, когда он разряжал в сарае запал и его ранило (об этом есть в первой части книги). Володя Ермаков комбайнер, живет и работает в совхозе «Погожинский» Дубовского района. Он убирал хлеб, но даже в эту горячую уборочную страду его отпустили на денек — ведь такая встреча бывает раз в жизни.