Читать «Дети Спящего Ворона» онлайн - страница 213
Марина Аэзида
Ашезир сбросил ботинки и штаны, поднял девицу за плечи, сжал в ладонях ее груди, а губами прильнул к губам. Затем усадил в кресло и, раздвинув ее ноги, закинул на подлокотники. Вот тут рабыня вдруг не выдержала — всхлипнула и закрыла вожделенно-алую промежность ладонями.
Какая сладко-пугливая!
Ашезир отодвинул ее руки.
— Успокойся, — он тихо засмеялся. — Я лучше, чем плеть. И уж точно нежнее.
Он провел языком по внутренней стороне ее бедра, девица вздрогнула, охнула… Можно бы еще ее приласкать, но уже мочи нет терпеть.
Ашезир шире развел ее ноги и вошел в извечно женское — влажное, горячее, тугое. Глубже, еще глубже… Внизу все горит, пульсирует. Быстрей бы извергнуть это пламя, освободиться от него, чтобы по телу разлилась истома и ни с чем не сравнимая тяжелая легкость, приятная слабость! Разлилась так, чтобы лень было поднять руку или ногу, даже повернуть голову…
— Хорошая моя… — шептал Ашезир. — Как хорошо…
Еще раз проникнуть в тайное, женское, всепоглощающее! И снова, и снова, и снова! Еще, еще, еще…
Как вулкан, как родник, пробившийся из-под земли, выплеснулось все: и усталость, и тревоги, и яростное вожделение.
— Милая… сладкая, — шептал Ашезир, покрывая поцелуями ее плечи, подбородок, губы, влажные щеки…
Влажные? Да. И соленые.
Он провел пальцами под веком рабыни. Так и есть: слезы.
— Почему ты плачешь? — отстранившись, спросил Ашезир. — Разве я был груб? Разве сделал тебе больно?
Девица промолчала, только подтянула коленки к груди, обхватила их руками и уткнулась в них лицом.
Ашезир недоумевал, пока не глянул вниз. На его бедрах застыли — уже застыли, — темно-красные разводы.
— Ясно, — пробормотал он. — Ты была невинна. Наверное, я сделал тебе больно. Не хотел… Сильно больно?
— Вообще не больно, — рабыня замотала головой, не отрывая лицо от колен.
Между ее сжатых, но притянутых к груди ног призывно пламенело… Все еще призывно. Выждать бы чуток — и снова…
— Ты же танцовщица, — бросил Ашезир.
— Да…
— И как умудрилась до сих пор оставаться девственницей?
Некоторое время девица молчала, потом прогнусавила:
— Хозяин хотел продать мою невинность подороже…
Что ж, ему это удалось. Ашезир отдал за прихоть Данески столько монет, сколько дал бы за коня или меч — далеко не все рабыни того стоят. Уж точно не эта. Да только она об этом не знает, ни к чему унижать ее этим знанием.
Ашезир поднял девицу с кресла и сказал:
— Он прогадал: ты стоишь куда больше, чем за тебя заплатили. Ну же, не плачь…
Он оглянулся, взгляд упал на серебряный браслет. Несколько мгновений — и Ашезир схватил его со стола и защелкнул на руке девушки.
— Вот, это тебе.
Девице следовало обрадоваться и улыбнуться, а она только повертела браслет на запястье и еле слышно сказала: