Читать «Дети победителей (Роман-расследование)» онлайн - страница 218

Он рассказывал мне о войне, но не очень много. Я только потом понял — почему.

Однажды Сурен за мешок денег купил у российских офицеров в Грузии оружие и повез его в Армению, зажав между колен «лимонку» — гранату Ф-1 — с выдернутой чекой. Оружие на грузинских постах не обнаружили, а Сурен, вернувшись в Ереван, слег и не мог встать два месяца — отказали ноги, настолько сильным было пережитое нервное напряжение — на грани жизни и смерти. Российским офицерам он был благодарен.

Да, почему он не очень вспоминал о войне? Ответ я нашел в его стихах, которые пришлись уже на конец рукописи: «Самоотверженных будут обвинять. Справедливость будет спровоцирована. Правду нам продадут, а за душу нашу будем платить после смерти».

— Мы с тобой рождены после войны — плоды победы, — сказал он мне с улыбкой, — мы — дети победителей. В XX веке у нас была только одна Победа. Анаши победы не стали общими, каждый бьется за себя…

Он говорил, что на стене знаменитого Ереванского аэропорта Звартноц в последнее время то и дело появляется надпись: «Последний уезжающий, выключи свет!» Надписи то и дело стирают — наверное, представители власти.

— Почему это миллион армян вдруг схлынул в Россию?

— Есть версии, — отвечал он, — потому, что полторы тысячи лет вассальной зависимости лишили армян созидательного самосознания; потому что к власти, как только Армения обрела независимость, пришли неконструктивные силы; потому что нация настолько стара, что процесс утраты нравственности и самостоятельности стал необратимым; многие оставили родину. Бросили, как мать в деревне. В сегодняшней Армении на приличном уровне живет лишь горстка богачей. Нация распадается. Почти как у вас, но русские так не разбегаются… По крайней мере — не так стремительно разбегаются.

Я смотрел на Сурена Григора: чистой горной воды пассионарий — родину не оставил. Его разговоры об эмиграции похожи на окопную блажь воина.

И потом я как-то волей-неволей пришел к мысли, что для меня Армения — это мой отец, никогда не видевший Арарата, и этот поэт — Сурен Григор, гонец с исторической родины.

Вечером мы разговаривали с женой.

— Зарплату все еще не дали?

— Нет.

— Сам виноват — нашел где работать.

— У меня творческий кризис!

— Знаю. Этот кризис называется запоем.

— Если бы не ты, со мной все было бы нормально. А если бы не я, то уже давно стал бы президентом…

— Фонда милосердия…

— Великий армянский поэт Сурен Григор так не считает!

— Что, нашелся человек, который тебя не обманул?

— Да. Потому что ничего не обещал.

— Ты не сомневаешься в нем?

— Нет потребности — верить или сомневаться.

— Ты всегда идеализируешь людей — вспомни, как ты с этим чеченцем обманулся!

— Зато своих не идеализировал. И не обманулся…

— Кого ты имеешь в виду?

— Того, с кем водку пил…

— Ты вчера обещал привести в гости Сурена. Почему не привел? Ремонт мы закончили, я тут столько наготовила…

— Но ведь поздно уже!