Читать «Дерево Иуды» онлайн - страница 7

В поезде погасили ночной свет. Вскоре угомонились демобилизованные солдатики, умолк магнитофон с песенкой Чижа, лишь стук колёс да чьё-то похрапывание нарушали тишину. Андрей разобрал верхнюю полку и, не раздеваясь, лёг, подложив под голову свою сумку. Он был уверен, что сразу не заснёт. Несмотря на физическую усталость, в нём кипела энергия парового котла. Андрей был ужален своим диагнозом, который ему поставили накануне отъезда – ВИЧ-инфекция с плохим иммунным статусом, вполовину меньшим, чем должно быть у нормального человека.

В вагоне стало жарко. Молодой человек стянул с себя свитер и остался в футболке с короткими рукавами. Все его руки, начиная с запястья и заканчивая локтевым сгибом, были исколоты: следы от свежих и старых инъекций дорожками бежали по венам. Бег, бег, бег… Руки у Волкова были крепкие, жилистые, рабочие, а лицо – худощавое, тонкое, породистое, – полная противоположность его рукам. На левом плече у него темнела небольшая татуировка – копьё в форме креста протыкает змея. Рисунок был похож на символику Георгия Победоносца… только без самого Георгия. Суточная небритость лёгкой синевой проступала на его остром интеллигентном подбородке и запавших щеках. Глаза, несмотря на усталость, были очень напряжены – настолько, что, кажется, светились в темноте жёлто-коричневым волчьим светом. Взгляд полуволка – недоверчив и зол. Выражение глаз перечеркивало всю интеллигентную благожелательную картину его внешности, глаза пугали.

Когда именно и от кого Андрей подхватил ВИЧ-инфекцию, он не знал. Возможно, от проститутки, с которой кололся одним шприцем, возможно, от кого-то из своих знакомых наркоманов. На пятачке, где продавались наркотики, никто друг у друга справки не требовал. Так, иногда спросят для проформы, болеешь или нет, и, услышав естественное «нет», раскидают лекарство одним шприцем по разным венам… А там – хоть трава не расти!

Впрочем, догадывался Андрей о том, как это случилось именно с ним. Озверел к началу весны Волков окончательно, уже не только о свободе думал, а о том, как эту свободу сжать в своём волчьем оскале… и сжал, стиснул, совершив на пятачке «кидалово», за которое даже ему, получеловеку-полуволку стало впоследствии стыдно. Стыд для волка – неподобающая роскошь, непозволительная, – такая же, как жертвенная любовь к женщине, или совесть. За это и поплатился он этим диагнозом, чтобы, убегая, уже никуда не убежать. А произошло это в начале апреля, как раз накануне Страстной…

По странному стечению обстоятельств наркоманский пятак в Калининграде располагался рядом с церковью, в ста метрах от главного городского храма Успения Пресвятой Богородицы. Здесь же, неподалёку, находилась стоянка такси; частники и таксисты были не прочь подзаработать, развозя наркоманов по точкам или, наоборот, привозя их обратно и предоставляя им салоны своих автомобилей для того, чтобы «страждущие» могли там уколоться. Тут же, в радиусе ста метров работала круглосуточная аптека, которую кое-кто называл не иначе как «шприцевой». На другой стороне улицы через дорогу находилось здание УВД. Однако на пятачке оперативники появлялись крайне редко. У них и без того дел хватало. Больше всего хлопот доставляли цыгане из частных домов, переоборудованных под крепости времён средневековья, почти без боязни торговавшие героином и ханкой, то есть смесью опиума-сырца со всякой дрянью, которая делает наркобизнес прибыльней, а продаваемую пайку увесистей. За сутки через УВД проходило множество людей, связанных с наркотиками, однако до суда доходили лишь единицы, и то, как правило, мелочевка, то есть сами потребители, а не продавцы. Крупная рыба из сетей благополучно уходила.