Читать «Дерево Иуды» онлайн - страница 6

Наступила тишина. Старик, который сидел напротив Андрея, начал выкладывать на стол продукты: хлеб, лук, колбасу, копченое сало. К духоте вагона прибавился не слишком приятный запах домашней копчености. Андрей вышел в тамбур покурить. Когда вернулся, старик складывал большой охотничий нож, которым резал продукты.

– Дорога дальняя, —проворчал он, не глядя на Андрея.—Если хочешь, ешь.

Волков отрицательно покачал головой. Даже в мелочах он предпочитал ничего ни у кого не одалживать. Возьмешь что-нибудь – и уже зависимость. А ему, убегающему от всех и от всего Волку, нужна была свобода полная как ветер. Немного подумав, он отправился к проводнице за чаем. Рыжая вздрогнула и опустила взгляд, когда, открыв на стук дверь, нос к носу столкнулась с «подозрительным пассажиром».

– Чего вам? —засуетилась она.

– Мне чаю покрепче, —Андрей нагло просунул голову вглубь ее купе.

– Идите на место, пожалуйста. Я вам сама принесу, —ответила она ангельским голосом.

Через минуту Андрей пил чай вприкуску с сахаром и весело наблюдал за тем, как проводница старательно делала при нем вид, что куда-то все время сильно торопится.

За окнами была непроглядная чернильная темень. В поезде включили ночное освещение, кое-кто из пассажиров начал укладываться спать. В вагоне началось особое ночное движение: откуда-то появились поддатые «дембельки», которые чуть ли не каждые пять минут выходили покурить в тамбур, о чем-то шумно спорили, играли на гитаре, хотели с кем-то подраться, сблизиться с красивыми девчонками. Из других вагонов потянулись одинокие фигурки в вагон-ресторан. Зашипела радиоточка. Под стук колес Андрею причудилась песенка из репертуара Чижа: « Снова поезд, —пелось в ней.—Сегодня на север, ну а завтра на юг. Снова поезд… замкнутый круг.» Андрей с грустью улыбнулся. В его поездке было очень много из того, что называется «замкнутым» или, точнее, «штрафным» кругом. Беги, Волков, беги, пока еще можешь бежать!

2

В Нестерове перед таможенным контролем Андрей ввёл себе раствор «ханки» для того? чтобы по возможности оттянуть подольше состояние ломки, которое, конечно, придёт, заявит о себе насморком и болью в пояснице, зудом во всех клеточках отравленного существа. Волки тоже боятся боли. Боль – это закон, перед которым равны все до единого – люди, животные, полуживотные-полулюди, все! До утра он кое-как перебьётся, а вот потом?! Из поезда не убежишь, даже если сильно захочется, в ветер не превратишься, когда по сути ты – волк. И человек – тоже по сути. Волк-человек, Человековолк…

Ехал Андрей не в Москву и не к жене с тёщей, и христосоваться на Пасху ни с кем не собирался. Ни в какого Христа, ни в какую Пасху он не верил, да и как можно было поверить во что-то серьёзное на бегу?! А он бежал, да, бежал… От суда, от своего прошлого, которое пытался навсегда оставить в Калининграде… Забыть, оставить, бросить, отгрызть своё прошлое, как волк отгрызает лапу, зажатую в капкан, означало для него бег. Забыть, бежать, забыть… Память держала его в своих объятиях как цветок-вампир, который опьянял и незаметно высасывал кровь. Забыть предстояло многое: то, как он попался с наркотиками в цыганском посёлке, предстоящий суд, от которого он убегал, и болезнь… самое главное – болезнь, от которой убежать было невозможно…