Читать «День Литературы 141» онлайн - страница 2

Николай Коняев УРОКИ ПОБЕДЫ <i> Можно ли тайком установить в центре города памятник? Оказывается можно… Именно так поступили у нас с разрушенным прошлым летом памятником поэту Василию Жуковскому. С одной стороны восстановление памятника – событие, безусловно, радостное для всех петербуржцев, но таинственное молча- ние, сопровождавшее как исчезновение, так и возвращение памятника, вызывает недоумение. Как раз в эти апрельские дни, когда восстанавливался разрушенный памятник, сканируя старые рассказы, я случайно обнаружил в №2 "Авроры" за 1983 год, рядом со своей подборкой статью Михаила Дудина "Поэт. Рыцарь. Человек", посвящённую 200-летию со дня рождения В.А. Жуковского. Процитировав Пушкина: <i> "Его стихов пленительная сладость Пройдёт веков завистливую даль, И, внемля им, вздохнёт о славе младость, Утешится безмолвная печаль И резвая задумается радость", – Дудин отметил, что "Пушкин написал это признание, обращаясь к портрету Жуковского, и само время золотом по красному граниту начертало эти слова на цоколе памятника перед Адмиралтейством"… И дальше он вспомнил, как в январе 1942 года увидел у этого памятника красные цикламены. Можно объяснять это мистикой, можно говорить о совпадении, но результат от этого не меняется. Напечатанная четверть века назад статья прямо откликалась на мои переживания по поводу судьбы памятника, на постаменте которого увидел Михаил Дудин цветы в самый тяжёлый месяц ленинградской блокады. Напомню, что памятник поэту Василию Жуковскому был сброшен с пьедестала минувшим летом, когда на Дворцовой площади Санкт-Петербурга прошёл концерт ансамбля Роллинг-Стоунз. Разумеется, публикуя статью "Петербургские тираннозавры швыд-культуры", я не рассчитывал, что чиновники, устраивавшие на Дворцовой площади выступление создателей хитов "Симпатия к дьяволу", "Морфий – твой лучший друг", "Кузен-кокаин", понесут наказание или хотя бы выразят горожанам сожаление по поводу разрушенного памятника. С какой стати! На Дворцовой площади, как сообщалось в газетах, пропагандистам сатанизма и наркотиков подпевали в тот вечер и глава федерального агентства по культуре Михаил Швыдкой (теперь уже бывший, слава Богу), и директор Эрмитажа Михаил Пиотровский… Но с другой стороны, хотя в череде скандалов, сопровождающих господ Швыдкого и Пиотровского, присутствие их на мероприятии, в результате которого уничтожается памятник великому русскому поэту, и не слишком-то значительное событие, однако зачем сажать ещё одно пятно на свои и без того не шибко безупречные репутации? Поэтому и надеялся я, что подсуетятся городские чиновники, изыщут возможности и отремонтируют разрушенный памятник, водрузят на пьедестал, хотя бы к юбилею поэта 9 февраля 2008 года, но увы … В который раз убеждаюсь, что за минувшие десятилетия российские чиновники выстроили такой назначенческо-предпринимательский капитализм, установили такую систему назначенческо-демократических выборов, что теперь не только со ссылками на законы, не только с призывами к совести приступить к ним невозможно, но и расчёты на здравый смысл этих господ уже не оправдывают себя. Более того, кажется, что даже законы человеческой логики вблизи этих господ уже не действуют. Между прочим, 225-летний юбилей Жуковского этой зимой отметили в Петербурге не только пустым пьедесталом… Дворцовая площадь была превращена в каток, и всю зиму тут, вблизи пустого пьедестала поэту, резво кружилась пригламуренная тусовка, и ни протесты общественности, ни судебные разбирательства не могли остановить прибыльный аттракцион. Ну, а когда наступила весна, обнаружилось, что с ограды Александровской колонны, вокруг которой и был залит каток, пропали декоративные эле- менты – литые орлы и пики. И ведь что поразительно… "Весь период работы каток настолько усиленно охранялся, что активистам "Живого города" пришлось через суд добиваться бесплатного доступа для осмотра памятника архитектуры – Александровской колонны, – сообщила газете "Новые Известия" активистка Елизавета Никонова. – Поэтому мы теряемся в догадках – кто мог спилить с ограды державных орлов и вырвать героические пики? Незаметно это сделать было практически невозможно, поэтому мы надеемся, что наши правоохранительные органы быстро обнаружат вандалов. Мы не можем даже мысли допустить о том, что фрагменты исторической ограды приглянулись в качестве гламурных сувениров высоким гостям катка. Ведь среди них были такие знаменитые российские фигуристы, как Плющенко и Сихарулидзе, депутаты Госдумы, чиновники, губернаторы"… А газета "Смена" сообщила, что председатель Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры Вера Анатольевна Дементьева, осмотрев искорёженную ограду и удостоверившись в отсутствии 28 металлических фигурок, тут же начала уверять собравшихся: каток здесь ни при чём. В доказательство она помахала перед журналистами актом, составленным, когда строительство ледовой арены только начиналось. Правда, в акте указывалось, что на 1 ноября на решётке отсутствовало лишь 14 орлов, но это чиновницу не смутило… – Нет, за время работы катка не пропало ни одной птицы, – упрямо повторила она. Как утверждает корреспондентка "Смены" Юлия Фролова, публичными упражнениями в чиновничьей арифметике начальница не ограничилась, тут же она пообещала для желающих унести что-нибудь на память о Дворцовой площади наладить продажу специально отлитых копий металлических орлов… Мысль о том, что державные орлы и пики в ограде Александринского столпа – это отнюдь не украшения прихожих новорусских квартир, а детали памятника, посвященного победе России в Отечественной войне 1812 года, главной охранительнице городских памятников истории в голову не пришла… В статье "Поэт. Рыцарь. Человек" Михаил Дудин рассказал о декабрьской ночи 1941 года, когда вместе с солдатами и матросами, спасёнными с затонувшего "Красного Гангута", пытался он согреться после ледяной купели в пронизанной колким ветром темноте сарая на острове Гогланд. "Каждый старался поплотнее прижаться к товарищу, отойти от кошмара катастрофы. И для того, чтобы отогнать от своей души и от душ своих товарищей видения только что пережитой гибели, я начал читать "Кубок" Жуковского, и в пронизанном ветром сарае людям открывалось в строках Жуковского чудо пережитого ими самими. И они находили в словах поэта и мужество своё, и волю к жизни, и жуткую необходимость нелепой смерти, и призыв к справедливой мести, и реквием по друзьям, нашедшим свою могилу в ледяной тяжёлой воде Балтики… Это было и сочувствием и наказом одновременно, как будто сам Жуковский присутствовал среди нас как "певец во стане русских воинов" и словом своим воодушевлял наши души на подвиг жизни и смерти, который надо будет исполнить на рассвете завтрашнего дня и, собрав силу и волю, подгото- виться к действию". Как-то беседуя с другим писателем фронтовиком, я сказал, что в любом разговоре о войне обязательно услышишь о чуде, как будто на фронте только одни чудеса и происходили. – Не совсем так… – сказал писатель-фронтовик. – Просто те, с кем чудеса не происходили там, на войне, и остались… Михаил Дудин, вспоминая о декабрьской ночи 1941 года, не просто рассказывает о чуде, но и показывает, что тогда и происходило Чудо, когда вспоминали солдаты, что они не одни, что с ними Россия, её история, её великие поэты и святые … Как в 1812 году "певец во стане русских воинов" вдохновлял на победу в первой Отечественной войне, так и в 1941 году поддерживал он эвакуированных с полуострова Ханко солдат и матросов второй нашей Отечественной войны. "Вот почему цикламены у памятника Жуковскому я считал своими личными цветами, цветами моих боевых друзей своему Поэту за его сочувствие и пророчество" – писал Михаил Дудин… Удивительные слова. Конечно, красные цикламены посреди полумёртвого блокадного города похожи на фантастику… Но разве не фантастика, что замерзающие в сарае на острове Гогланд люди слушают стихи Жуковского? Разве не чудо, что наш город сумел выстоять в тех условиях, когда невозможно было выстоять? Разве не чудо, что наша страна одержала победу, которую по расчётам западных специалистов она никак не могла одержать. Михаил Александрович Дудин назвал свою статью о Жуковском "Поэт. Рыцарь. Человек", но он и сам был Поэтом, Рыцарем, Человеком… Читаешь его и понимаешь, что и он сам, и его товарищи фронтовики не просто из другой страны и другой эпохи с чиновниками, устраивающими разрушительные игрища на Дворцовой площади, но они как бы и из разного человеческого материала сделаны. У них и душа, и совесть, и готовность к подвигу и самопожертвованию, а здесь? Даль приводит в своём словаре, пословицу, посвящённую чиновнику-взяточнику: "Шкуру сдирает, а самому всё чудится недохап"… И эта пословица позволяет проникнуть в существо чиновника времён развитого назначенческого капитализма гораздо глубже, чем ссылки на законы или апелляции к здравому смыслу… Конечно, мы даже и предположить не рискнём, что наши городские чиновники берут взятки, за разрешения на проведение разрушительных для города мероприятий на Дворцовой площади. Более того, для скептиков, толкующих о подозрительной избирательности чиновничьих решений – одни коммерческие мероприятия на Дворцовой площади разрешаются, а другие нет! – мы готовы предположить объяснение, основанное отнюдь не на взяточных, а так сказать, на идеологических предпочтениях. Кто знает, возможно, наши городские чиновники считают, что пропагандировать наркотики и сатанизм вблизи здания Сената и Синода, где размещается сейчас Конституционный суд, это хорошо, а вот кино показывать – плохо. И тут одна сплошная борьба за толерантность, и если и присутствует в ней тоска по недохапу, то совсем чуть-чуть, в гомеопатических, так сказать, уголовно никак не наказуемых дозах… А сколько целомудренной сосредоточенности чиновников на собственном не-дохапе в этом таинственном и безмолвном возвращении разрушенного памятника Жуковскому в Александровский сад! Кто говорит, что памятник разрушен? Да вот он стоит, ещё краше, чем прежде. И орлы на ограде Александринского столпа, тоже скоро будут отлиты и установлены. Ничего не произошло здесь! Всё, как прежде. Дворцовая площадь – лето-то приближается! – готова к устройству новых коммерческих аттракционов. Михаил Дудин писал, что "поэзия и судьба Василия Андреевича Жуковского оказывает влияние и на наше время. Она оживает, и цветёт, и просвещает наши души своим неиссякаемым благородством, и зовёт нас к совершенству, заставляя быть достойными своих великих предков в нашей жизни, полной своих нужд и пе-чалей, поисков своих путей к человеческой радости. Поэзия бессмертна. Она создаёт в конечном результате своего действия нравственную атмосферу творческого духа народа и времени. Судьба и поэзия Василия Андреевича Жуковского верно служат этому. Надо беречь его наследие, чтобы искать в нём и сами истоки нравственных начал, и силу для их продолжения в нашем времени". И, наверное, в этом и заключается разгадка того, почему выстоял Ленинград в страшные годы блокады, почему одержал Советский Союз победу в Великой Отечественной войне… Да потому, что чувствовали защитники Родины необходимость искать истоки нравственных начал, и находили в себе силы для их продолжения, как бы трудно не приходилось им. Без этого поиска не возможна никакая Победа.Об этом и надобно помнить нам всем, чтобы и вся наша страна не превратилась в памятник чиновничьей безнаказанности и беспределу.