Читать «День длиною в 10 лет» онлайн - страница 6

На первом году «отсидки» моё внутреннее «Я» ещё отождествляло себя со свободой. Теперь, к сожалению, это не так. Чувствую, что изменился, адаптировался к стрессовой ситуации — так сказал бы психолог. Есть в этом что-то хорошее: нервная система набила себе шишки, они загрубели. Облеклась моя душа в некоторое подобие толстенной скорлупы, чувствительность к душевной боли понизилась. То, что меня могло морально травмировать на свободе, теперь воспринимается как рядовое событие. Таков уж инстинкт самосохранения, заложенный в нас Богом, иначе нервная система не выдержит нагрузки и человек сойдет с ума.

Своеобразное окаменение души, сердечное нечувствие вместе с анестезирующим действием даёт и побочный эффект: мы лишаемся возможности полноценно чувствовать и переживать, трезво оценивать происходящее вокруг. Под давлением ситуации становимся грубее, черствее, и на этом своеобразно удобренном поле взращиваются и укрепляются низменные пороки. Имена им: гордость, тщеславие, самолюбие. Эти паразиты способны в корне загубить такое определяющее, делающее человека человеком чувство как совесть.

Однажды я читал про одного оптинского монаха, нашего современника, замученного каким-то сатанистом в 1993 году. Мне в память глубоко врезались сказанные им слова, поразившие меня своей правотой: «Тюрьма — тот же монастырь, только в монастыре учат смирению, а в тюрьме — гордости и тщеславию». Я совсем не хочу сказать, что методы воздействия и исправления оступившегося человека в современной российской пенитенциарной системе уж очень печальны. Проблема не в самой системе, а в особенности восприятия человеком такого безутешного состояния, как несвобода. С ним невозможно примириться, к нему можно только привыкнуть. Подобное привыкание и есть начало личностной ущербности.

Самое простое — привыкнуть, но совсем другое дело — не смиряться. Несвободный человек всё-таки даже при условии поражения прав стремится раздвинуть пределы этой несвободы. На помощь приходит сама система приёмами взыскания и поощрения. Будешь лоялен режиму, будешь выполнять неукоснительно все законные и незаконные требования администрации, то получишь послабление в содержании. Всё это прекрасно! Но закон сух, беспристрастен, неумолим и, к сожалению, бывает, слеп. Недаром Фемида — богиня правосудия, олицетворяющая собой это самое правосудие, с повязкой на лице. Она ничего не видит! Она слепа и не видит, как располагаются тарелочки на её весах. Фемида беспристрастна, неумолима, но слепа… Кто же тогда подсказывает ей правильное решение, как рассудить? Да тот же, кто берёт незаслуженное право на себя вершить судьбы человеческие не по совести, не по справедливости, а единственно в угоду себе, чтобы самому легче жилось. Пачкать грязью и презирать других, чтобы не видно было собственной нечистоплотности. Со стороны вроде как присутствует порядок, а на самом деле открыта спекуляция на человеческой совести. Собственно, подобное — не открытие, то же самое встречается на свободе. Зона — это маленькое государство в государстве со своими сословиями и рангами. Зона — это правдоподобная карикатура на «большой мир». Она небольшая и здесь всё видно и понятно лучше, чем «там». Люди пытаются ослабить оковы, сохранить достижение, развить успех, зачастую энергично шагая «по головам».