Читать «Декамерон шпионов. Записки сладострастника» онлайн - страница 14

— Жена у него слишком хорошо одевается… — вставил я.

Признаться, Джованни, я вообще недолюбливаю чужих жен (если, конечно… но не будем об этом). И все потому, что на секретной службе женщины постоянно нас подводят: то ляпнет соседке, что муж-дворник в посольстве на самом деле генерал КГБ. Или, найдя в боковом кармане шифровальную таблицу, сочтет ее закамуфлированной любовной запиской и грохнет по голове скалкой, или удерживает тебя за кальсоны, когда в пять утра тебе надо мчаться на тайную встречу с агентом. Женщины амбициознее мужчин, их и близко нельзя подпускать к власти.

— Ну что вы пристали к его жене? — возразил Учитель. — Иногда мне кажется, что вы не понимаете всей сути моего плана. Первый этап означает полный развал и деструкцию, в том числе и самого лидера. Да, Раиса Максимовна элегантна и обладает вкусом — именно это и погубит нашего Рулевого, ведь народ не выносит красиво одетых жен руководителей, он воспитан на Анке-пулеметчице в кожанке, на похожей на домработницу толстой и добродушной супруге Никиты (в реальности образованная дворянка). При Иосифе вообще жен не выпускали на публику, Старик прекрасно знал, что они подмочат любую политическую репутацию. Это нам и надо. Для компрометации коммунистической партии и самого себя Михаил должен провести антиалкогольную кампанию — самое идиотское начинание для России. Сделать это надо не формально, не на бумаге, как принято у нас в партии, наоборот, вырубать виноградники, демонтировать винно-водочные заводы, исключать за пьянство из партии, судить и сажать за появление на улице в пьяном виде! Начало «Голгофы» должно быть отмечено крайним идиотизмом…

Ты не представляешь, Джованни, сколько мудрости мне дали беседы с Учителем! Я возродился из пепла, словно Феникс, я вылез из депрессии, которую испытал и ты после смерти от чумы отца и написания измотавших тебя шедевров!

Работа над «Голгофой» кипела. Мы продолжали тайно встречаться в Колпачном в кабинете вождя Смерша Виктора Абакумова, Учитель задумчиво листал труд Иосифа Грозного «Вопросы ленинизма».

— Тут есть пометки на полях Виктора Семеновича, — говорил он, улыбаясь чему-то своему, возможно, незримой тени Абакумова (Учитель мыслил нестандартно и тайно уважал палачей). — Иосиф — это еще один парадокс истории. Сын алкоголика-сапожника, недоучившийся семинарист, ставший политиком высокой пробы, могучим диктатором и колоссальным интриганом, перед которым меркнут и Макиавелли, и Меттерних, и Бисмарк, не говоря уж о таких сосунках в политике, как Рузвельт или Черчилль, несмотря на их Оксфорды и Гарварды. Человек с огромным геополитическим чутьем. Актер почище, чем Кин или Щепкин. Единственная его ошибка, что он не создал социалистическую монархию с опорой на органы безопасности.