Читать «Дед умер молодым» онлайн - страница 2

предложил. Да! Вспомнить страшно... Вот и уехал тогда свекор в Усады — поместье свое,— недалеко это от Орехова... А я на сносях была, отца твоего ждала — Тиму... Так в ножки мужу кланялась: одумайся, мол, попроси у родителя прощения. Нет и нет! Согласился Савва повинную принести лишь тогда, когда плохо стало старику... А у меня тем временем роды начались.

После этих слов Зинаида Григорьевна вдруг замолчала, будто спохватилась: не слишком ли много семейных тайн поведала внуку? А может быть, и усомнилась: зачем, собственно, современному человеку углубляться в купеческую родословную? Сказала все же, как бы подводя итог:

— В конце концов, Морозовы не Ругон-Макарры и не Форсайты. У тебя, надеюсь, хватит ума не подражать Эмилю Золя и этому, как его, насилу вспомнила, Голсуорси...

Зинаида Григорьевна не то чтобы кокетничала смесью французского с нижегородским, но простонародные обороты так же присутствовали в ее речи, как и многие иностранные слова.

Разумеется, я оценил бабушкину эрудицию, свойственное ей чувство юмора. Однако подумал: бог уж с ними, с классиками мировой литературы... А вот написать кое-что о русской «мануфактурной династии» почему бы не попробовать? Ведь о многом говорят строки в классическом труде Владимира Ильича Ленина «Развитие капитализма в России»: «Савва Морозов был крепостным крестьянином (откупился в 1820 г.), пастухом, извозчиком, ткачом-рабочим, ткачом-кустарем, который пешком ходил в Москву продавать свой товар скупщикам, затем владельцем мелкого заведения — раздаточной конторы — фабрики... В 1890 году на 4 фабриках, принадлежащих его потомкам, было занято 39 тысяч рабочих, производящих изделий на 35 млн. руб.»'.

Это сказано о Савве Васильевиче Морозове (1770 — 1860) — моем прапрадеде. Примечательно, что он, дожив до глубокой старости, так и не одолел русской грамоты. Свидетельствует о том справка из статистической переписи 1858 года о составе семьи купца первой гильдии С. В. Морозова: «По безграмотству Саввы Васильевича расписуется сын его Иван».

Таков патриарх нашего рода. Внук его Савва Тимофеевич (1861 — 1905) охарактеризован Максимом Горьким: «Савва Морозов, на средства которого издавалась

ленинская «Искра»... Морозов был исключительный человек по широте образования, по уму, социальной прозорливости и резко революционному настроению»^.

О нем-то и хочу рассказать я — внук и «прямой наследник», как шутя говаривала бабушка. Давно уже, более тридцати лет, нет ее в живых, но остался в памяти тот летний день в подмосковном сосновом лесочке, когда Зинаида Григорьевна поведала мне о некоторых, ей одной известных, эпизодах семейной хроники. И притом как бы вскользь предостерегла молодого человека от наследственной врожденной морозовской черты — упрямства.