Читать «Двое и война» онлайн - страница 174

Даже один бой сближает бойцов так, что они узнают друг друга полнее и вернее, чем если бы прожили рядом, в «гражданке», целую жизнь. А год на войне — это сгустки многих человеческих жизней и судеб, сплетенных воедино. И потому, как долго бы я ни жила, какие бы люди ни входили в мою жизнь, наш с тобой фронтовой год навсегда останется главным в ней, священным в моей памяти и в памяти моего сердца.

Оказывается, в батальоне много людей, похожих на тебя. Один обеими руками сгоняет на спину складки гимнастерки — так, как делал это ты. Другой так же улыбается, склонив голову набок, у третьего походка напоминает твою…

Иногда я слышу твой голос, твои шаги, вижу, как ты идешь мимо часового под грибком или стоишь в группе офицеров. «Его нет, он погиб», — увещеваю я себя и ухожу от людей. Но тогда на меня наваливается другая тяжесть — воспоминания. Часами лежу я, не шевельнувшись, плотно сжав веки, стараясь сосредоточиться на том желанном, что хочется воскресить.

— Ну… И что?

Я вскакиваю от звука голоса, так неожиданно и резко прозвучавшего рядом. Откинув карман полотнища, в палатку заглядывает бывший замполит — теперь он комбат — майор Попов.

— Ну… И что? — повторяет он. — Почему не показываешься?

Что ответишь на это? Выхожу из палатки. Молчу. Майор тоже молчит. Вероятно, подбирает такие слова, чтоб не ранили, вероятно, ищет деликатное начало разговора, который, я чувствую, будет обо мне и о тебе — о нас с тобой.

— Давай-ка погуляем, — предлагает комбат и ступает на тропинку, ведущую к речке. — Жизнь штука приятная, но жестокая. На войне тем более, — говорит он. — Жизнь идет не оглядываясь, не останавливаясь. Но, может быть, именно в этом ее сила, а? Живые продолжают жить! Делают свое дело! Идут вперед в ногу со всеми! Так? — спрашивает он и сам отвечает: — Так! А раз так, значит, надо набираться сил перед новыми боями. Значит, собраться в кулак и никаких воспоминаний — они уводят в область бездействия и безволия. Сейчас это не столь страшно: ну, похудеешь, побледнеешь. А в бою? Что, тоже будешь вспоминать?

Нет, майор не подбирает деликатных слов. Он выговаривает грубо, жестко. И может быть, поэтому я вдруг чувствую, что стою на краю бездны.

— Горе? Да! Большое? Да! — продолжает майор. — Сколько миллионов людей оно коснулось! Так что же, всем уйти в свое страдание? А кто будет громить фашистов, работать?

«Да, жить, жить, — думаю я. — Осталась в живых, значит, надо жить. Жить, как подобает человеку!» Мне становится легче: есть твердо принятое решение. Знаю, что могу, что должна справиться с собой. Но как это жестоко: ведь справиться с собой — это значит не позволять себе вспоминать. Могла ли я думать, что главной задачей моей жизни станет борьба с мыслями о тебе?

Молю, чтобы скорее в бой. Там надо быть собранной. Бой требует полной отдачи сил, мыслей, энергии. А мне теперь надо быть тверже, чем прежде: и за тебя тоже!