Читать «Две тысячи журавлей» онлайн - страница 74

– Там… мне показалось, что позади меня что-то страшное. К счастью, только показалось.

– Ты уж с ума не сходи, Юки! – проворчал Такэру. – Нам и без того с тобой хлопот хватает!

Лицо отца окаменело. Его младший сын не успел увернуться от удара и опрокинулся на спину, едва не задев головой столб, поддерживающий крышу.

– Даже если он и слабый, всё-таки остаётся твоим братом! Мало того, что у тебя нет ни капли доброты, так ещё и старших не умеешь уважать! – ледяным голосом сказал глава семьи и ушёл на улицу, не задвинув за собой дверь.

Мать выскочила за ним. Сёстры быстро посмотрели на Такэру, на меня. И поспешно убежали за водой, судя по всему, далеко от деревни. Брат мрачно поднялся и уныло сел, избегая встречаться со мной взглядом. Я долго молчал, потом протянул ему здоровую руку. Такэру смерил меня ненавидящим взглядом, потом взялся за мою ладонь, резко поднялся, не разжимая цепких пальцев, словно хотел свалить с ног. Однако я устоял, продолжая спокойно смотреть ему в глаза. Его хватка на моей ладони стала такой жёсткой, будто он собирался раздавить мои пальцы. Но мне надоело бояться его наглости и грубой силы. Мне вообще надоело всего бояться.

Взгляды наши столкнулись, лицо брата исказилось от ненависти. Он напомнил мне дубинку, лихо разящую живую плоть, но ломающуюся под ударом металла. И так захотелось самому стать острым клинком, который ничто не остановит… даже камень!

Время пропало, исчезла боль в сломанном локте и в запястье, смазалось в тёмное пятно прошлое и в серое – будущее. Мне надоело убегать и сгибаться. Я устал быть слабым. О, если бы я только мог стать таким же неумолимым и крепким, как лезвие меча!

Неожиданно пальцы брата разжались, он отвёл взгляд, отступил. Шатаясь – отец его сильно об пол приложил – вышел из дома. И тут я заметил главу семьи, бесшумно замершего у раздвинутых сёдзи. Похоже, он тут так и простоял во время моего молчаливого поединка с Такэру. Лицо мужчины вновь стало непроницаемым. Так он может опять ударить меня и потом ни капли не пожалеет. Ну и пусть! Пусть бьёт, если ему так хочется. Я лучше молча сдохну, чем опять заплачу или начну молить о пощаде. И за то, что родился таким слабым и бесполезным, больше извиняться не собираюсь.

Отец оторвался от задумчивого созерцания стены за моей спиной. Наши взгляды встретились. Рука невольно заныла, вспоминая недавнее падение. Но я равнодушно встретился с его взором. Почтения на моём лице наверняка уже не было, ровно как и страха перед болью и смертью. Тот, кого я ещё недавно столь уважал и любил, так безжалостно обошёлся со мной. Мог ведь и не расспрашивать о моих догадках, не вытягивать из меня те ужасные слова! Мог бы выбрать себе противника равного по силам, а бить жалкого мальчишку – это постыдно. Потому в моей измученной душе поселились зимний холод и ледяное безразличие.

Ночная темнота и возмущённые мамины вопли оторвали нас с отцом от противостояния.

– Так и не помог мне ничем! – надрывно кричала его жена. – Простоял большую часть дня, пялясь на этого недоумка! И этот хорош, гадёныш, – она с ненавистью посмотрела на меня. – Никакого почтения ни к почтенному монаху, ни к отцу! Как тебя только тот старик терпел?! Он, должно быть, настоящий святой! И как низко ты его назвал! Акутоо! Злодей! Да как у тебя только язык повернулся сказать такое?