Читать «Две тысячи журавлей» онлайн - страница 69

Это был солнечный и красивый день. Только отчего-то мне некстати вспомнилось лезвие, занесённое над моей головой ронином Сабуроо. Так отчётливо вспомнилось, словно оно и сейчас взлетело надо мной. Поёжившись, попытался отогнать непрошенные мысли.

Оборотень заметил мой мрачный взгляд, торопливо затараторил:

– А ты знаешь, что в Киото завёлся Гроза даймё? Это жуткое существо лишает несчастных землевладельцев покоя и сна, отравляет им жизнь, появляется внезапно, где его совсем не ждали!

Неохотно уточнил:

– И убивает?

– Нет! – громко и торжественно произнёс Акутоо. – Это коварное существо делает с ними ещё более страшные вещи!

– Но при чём тут это?

На лице старого монаха расцвела довольная улыбка:

– Когда я услышал пару историй о нём, то хохотал до слёз, аж живот себе надорвал! Ты представляешь, этот аристократишка… этот… – и мой друг глухо захихикал.

Недоумённо спросил:

– Разве могут могущественные даймё бояться какого-то аристократа?

– Я тоже в этом всю жизнь сомневался, но, как оказалось, очень даже могут! – радостно затараторил Акутоо. – Ведь даймё любят прихвастнуть своей властью, гордостью и деньгами, но поскольку сёгуну не выгодно, чтобы они становились слишком сильными, их семьи заставляют жить в Эдо, а самих дайме – полгода жить с семьёй, полгода – в своих владениях. Чтобы прихвастнуть своей роскошью, они обставляют свои переезды с шиком, развлекая встречный народ своими пышными процессиями. Вот только денег на переезды уходит немерянно, где уж им на мятеж скопить-то? Мало даймё этих хлопот, так некий аристократ добавил им головной боли выше крыши! Разъезжает, видите ли, по храмам близ Киото, но почему-то между молитвами успевает и на пути дайме и их свит появиться. И несчастным дайме приходилось с лошади слезать, на колени перед негодяем падать, ведь аристократы выше их по статусу, как ни крути, пусть даже у них усадьба обветшала, а денег с кошкин лоб! Мало тому человеку унижать даймё, причём, обращался он к ним так почтительно, что ни придраться ни к чему, так ещё и вздумал их шантажировать. Шлёт, значится, им письма следующего содержания: «Не заплатите золотыми монетами нижеуказанную сумму – и я выеду вам навстречу, чтобы поприветствовать вас». А сумма-то за его милосердие к их гордости растёт день ото дня! – оборотень ухмыльнулся. – До того разжился, что и усадьбу починил, и нарядов себе накупил, и вещей дорогих, и книг, и всякой иной роскошной пакости. Женился выгодно – и ещё больше богатства приобрёл. А как он землевладельцев-то замучил! Ох, словами трудно описать!

Однако же Акутоо постарался изобразить встречу даймё и корыстного аристократа, меняя голоса и движения, изображая то хитреца, то оскорблённого богача, вынужденного кланяться, то довольных слуг последнего. Я хохотал долго и громко, упиваясь актёрским мастерством своего приятеля.

Мы уже почти дошли до моей деревни, когда оборотень вдруг неожиданно посерьёзнел:

– Говорят, что он дочери своей ничего не подарил, хотя не обеднел бы, если бы одел её роскошно и всю её комнату подарками завалил. Кстати, с дочкой его произошла презабавнейшая вещь. Приглянулась она одному они, ну, тот, значится, принялся её из дому выманивать, чтобы, значится, съесть или соблазнить, – и Акутоо опять расплылся в радостной улыбке. – А девчонка-то, девчонка из дому вышла, ночью, да стихами его до того заболтала, что бедолага её до самого монастыря и довёл, и сам того не заметил, заслушавшись! Как он теперь страдает, как страдает! – и оборотень счастливо захихикал. – Ведь такой напасти и врагу не пожелаешь! Что бы демон – и помог девчонке благополучно добраться до храма! – приятель опять стал серьёзным: – Я, право, не знаю, кому тут больше сочувствовать. Не то этому они, который так вляпался, что стал всеобщим посмешищем, не то девчонке, умеющей рассказывать стихи, ведь ей теперь не поздоровится. Этот они в гневе ужасен! Сам-то я не видел, как он дерётся, но слышал…