Читать «Два толмача на развилке дороги и другие рассказы» онлайн - страница 13

–Ну если, к примеру, он и в самом деле мастер…

– Нет, постойте, это ж я сама сказала. Мастер. Вот же кто мастер! Какая я дура… Простите, Роберт Павлович, мне нужно сейчас… Прощайте! – крикнула Маргарита, вспыхнула радужным переливом и растворилась в воздухе.

Роберт Павлович остался стоять растерянно на краю облачной тропы, по которой они только что прогуливались вместе. Мимо него, крякая, пролетела на юг стая диких уток; одна из них оглянулась и сочувственно посмотрела ему в глаза.

***

Микитка громыхнул прозрачным молотом по парящей в воздухе наковальне, разогнул спину и утер со лба дождем стекающий на землю пот. В этот момент он заметил приближающуюся фигуру в голубом сарафане. Прекратил работу и с широкой крестьянской улыбкой глядел на Маргариту. Желтые цветы в ее руках расцвели, разрослись в смелый большой букет. Она зарделась, насколько ей позволяла ее призрачная оболочка, и смущенно произнесла слова, которые сами собой вдруг пришли ей на ум:

– Нравятся ли вам мои цветы?

ВАСИЛЬКИ

Васятка, отирая пот,присел на дальнем краю большогоколхозногополя, засеянногорожью. Заканчивался июль, зерно начинало осыпаться, тут каждый день на счету. Уже больше часу, как перестали мелькать в поле белые платки баб, орудовавших, как и он, серпами, – односельчане ушли на короткий отдых по домам. Солнце покинуло зенит, но еще поджаривало бескрайнее море из колосьев, золотое в голубую крапинку васильков, лес поодаль, Васятку и его обед.

«Вот, сейчас пополудничаем, и до дому!» —радовалсяВасятка.Перед ним поверхбелой холстинылежала краюшка хлеба,на земле стояла бутыль молока и жбан с водой. Ни тенечка, ни ветерка. Рубаха, многократно взмокшая и высохшая, противно торчала коробом.

Он обтер о штаны мозолистые руки, надломил хлеб. Теплый ржаной вкус приятно перемешался с молочным, в животерадостно заурчало. Он ел да запивал, утирая недавно пробившиеся усы рукавом.

Вдруг метрахв десяти от себя он заметил движениенеубранных еще колосьев. Сощурился, присмотрелся. «Кажись, померещилось», – решил. И снова прикусил хлеба. В голове немного шумело – от жары итяжелой работы. Нет, опять мелькнуло что-то. Васятка обвел взглядом поле. Вот справа пробежала заметная рябь, потом чуть дальше и снова чуть ближе.

«Зверь какой?» —Васятка привстал, отряхивая крошки с рубахи. Потом пошел по полю вперед, раздвигая ржаные заросли руками. Но зверь почуял его, шуршал все дальше, движение колосьев выдавало его петляющий бег. То слышалось Васятке хрюканье, то казалось, что над полем подскакиваютчьи-то рожки. Наконец, шуршание стихло, и Васятка остановился. «А ну его, заяц,небось! И че я за ним гоняюсь?» – решил и, полоща штанины о колосья, направился обратно, к своему разложенному узелку.

Однако же издалека увидел, что у стола его гость. Девчушка лет двенадцати, в выцветшем сарафанчике, на голове голубой платок. Сидит как ни в чем не бывало на земляных комьях, в руках васильки – теребит их, в венок вплетает. А рядом зачем-то сковорода лежит чугунная.

– Ты ли Васятка-Василек? – спрашивает.