Читать «Группа крови (повесть, рассказы и заметки)» онлайн - страница 12

Он, конечно, входит и сразу понимает, что это не совсем магазин, а наполовину магазин и наполовину швейная мастерская.

Вся одежда была недошита и нуждалась в подгонке. Однако никто мерку не снимал, просто старый итальянец или, возможно, местный еврей, с идеальным седым пробором и в классической портновской жилетке, оглядел его с головы до ног, обойдя вокруг, и записал что-то на маленьком бумажном квадратике. Тут он сообразил, что вечером улетает, и кое-как объяснил это портному. Во сколько вы едете во Фьюмичино, спросил итальянец, в аэропорт? Портновский английский был вполне соответствующим британскому стилю его шитья. В восемь вечера? Приходите в семь, все будет готово.

И все было готово и сложено в большой мешок из толстой глянцевой бумаги с адресом портняжной мастерской и фамилией портного, и он носит все это – рубашки, и пиджак, и вельветовые штаны – по сей день, все вытерлось, но цело, а вельветовые брюки с твидовым пиджаком за это время стали с его подачи униформой преуспевающих мужчин в культурной среде…

Расплатиться тогда хватило как раз гонорара, полученного за перевод на словацкий его знаменитого в среде специалистов «Испуга и страха». Словак безо всяких формальностей сунул ему в руку узкий конверт – оказалось, очень кстати.

Прекрасные там были кошки, вспоминает он. Такой перебивкой, контрапунктом к одежде. Хотя какой тут контраст?

…Ночью после собрания, на котором Нинка, Нина Филипповна, так внятно, хотя и не назвав фамилии, предупредила, что ни под каким видом избежать завершения текущего проекта ему не удастся, у него прихватило сердце, вызвал скорую. Приехали два здоровенных парня, похожие больше на бандитов, чем на врачей, одетые как для подледной рыбной ловли. Записали кардиограмму, долго советовались с кем-то по телефону, госпитализировать его или нет, потом сделали укол и оставили дома. После их отъезда заснул ненадолго, а потом просто лежал до утра и пытался представить, как будет жить, завершив проект.

И вдруг понял, что жить будет точно так же. Ну вот не звонит – и что? Не умер же он. А она вроде бы умерла, хотя знаешь, что не умерла. А хоть бы и умер, хоть бы и умерла… Кажется, китайцы придумали – то, что совершится в будущем, уже совершилось. Ее уже нет. Надо плакать, колотиться головой о стену сегодня, не дожидаясь, когда в вестибюле выставят портрет с косой черной лентой и красные гвоздики в банке. А если сейчас ты не рыдаешь, только в груди что-то дергается через неравные промежутки, то и потом не должно наступить отчаяние. Все уже умерли.