Читать «Гроздь рябиновых ягод» онлайн - страница 51

Едва рассвело, Егор с Настей поехали в райцентр. Акулина всплакнула, провожая подругу, перекрестила её украдкой на крыльце, однако в глазах читались не только печаль, но и облегчение, что бывшая любовь мужа уезжает навсегда.

Утро выдалось ясным, с лёгким морозцем. Лошадка шустро бежала по искристому снегу. Весело поскрипывал снег под полозьями. Вместе с ночным сумраком растаяла тревога, Настя радовалась предстоящей встрече с любимым братишкой.

– Эх, Настёна, Настёна! Не жалеешь, что сбежала от меня? Жила бы, как у Христа за пазухой, не пришлось бы столько горя мыкать, – оглянулся Егор.

Настя и сама думала об этом бессонной ночью. Смирись она, не сбеги одиннадцать лет назад от нелюбимого мужа, и не было бы в её жизни ни нищеты, ни вонючего барака, в котором нет покоя ни днём, ни ночью, ни тифозной палаты, ни маленького одинокого холмика с кое-как сколоченным крестиком на пустыре за бараком. Но не было бы и горячих, страстных ночей, ласковых рук любимого, задушевных вечерних посиделок под рябиной, счастливых, наполненных заботой о своей семье дней. Вспомнилось, как Геша вместе с ней радовался первым зубкам, первым шажкам, первым словам их деток, сколько нежности и любви дарил ей. Ответ пришёл сам собой.

– Нет, Егор, не жалею. Останься я тогда, было бы четырьмя несчастными людьми на свете больше.

– Это почему?

– Какое же счастье без любви? Ведь и ты меня по-настоящему не любил. Так, мать послушался, а потом пересудов людских испугался. Акулина твоей судьбой была, я ж видела. Живёте вы душа в душу, об чём тебе жалеть? А мы с Гешей хоть и прожили всего девять лет, но в любви и согласии. И детки наши в любви рожденные. Я эти девять лет ни на какие блага не променяла бы.

– Может, ты и права, – помолчав сказал Егор, – Акулина жена, каких мало. Вот только деток у нас нет, не родит никак. Теперь уж, наверное, и не будет. А ты бы мне детей нарожала. А так… состаримся в пустом доме, кому всё оставлю? Ванятка с Машуней, младшенькие брат с сестрой Акулины, как в гости придут, так ровно солнышко в дом заглядывает. Играю с ними, про всё забываю. А сердце тоской сжимает – кабы свои такие были…

– А ты этим радуйся, в них душу вкладывай. Вырастут, тебя как родного отца почитать будут. Да может, еще своего родите, не старые ещё.

– Твои слова, да богу в уши, – вздохнул Егор.

Сани остановились перед небольшим домом в три окошка на окраине райцентра. Тут и простились Настя с Егором навсегда.

Глава 20. Братья

От дома к Насте спешил крепкий русоголовый мужчина в наброшенном на плечи тулупе. Настя не сразу признала в нём братишку. Когда расставались, он был шустрым розовощёким юношей с лёгким пушком над верхней губой. А теперь перед ней стоял коренастый, широкоплечий мужик, лицом, фигурой, окладистой бородкой похожий на их отца, Павла Яковлевича.