Читать «Граф М.Т. Лорис-Меликов и его современники» онлайн - страница 30

В награду мркества и примерной распорядительности вашей, увенчавшихся новым подвигом наших войск при взятии штурмом турецкой крепости Карс, 5 ноября, всемилостивейше пожаловали мы вас кавалером императорского ордена Нашего Святого равноапостольского князя Владимира первой степени с мечами»^110.

Карс был взят, но война продолжалась. Продолжались и интриги, направленные на развенчание прославленного генерала. Но тогда, в годы войны, о своих моральных страданиях приходилось молчать. Михаил Тариелович позволял себе иногда признаться лишь о состоянии своего физического здоровья. 25 ноября 1877 г. он писал великому князю: «Здоровье мое, к сожалению и весьма некстати, сильно пошатнулось. К физическому утомлению, которое чувствовал я после взятия Карса, присоединился теперь невыносимый кашель, лишивший меня ночного сна. Но делать нечего: буду держаться до последней крайности»^111.

Отстаивая интересы дела, все невзгоды приходилось преодолевать. 17 января 1878 г. с фельдъегерем Лорис-Меликов получил ультимативное письмо от Святополк-Мирского и начальника штаба армии. Предлагалось до конца этого месяца овладеть Эрзерумом (см. документ № 13). В случае невозможности — «объяснить подробно причины»^{112. Столь неожиданное требование вызвало протест командира Корпусом, заявившего великому князю, что овладение Эрзерумом «не входило в программу наших действий», так как атака укрепленного города в зимних условиях, «когда вся окружающая равнина покрыта сильным снегом глубиною не менее двух аршин — составляет предприятие в высшей степени рискованное». Кроме того, «неудавшаяся атака ухудшит наше материальное положение», а в нравственном отношении ослабит выгоды, полученные «рядом существенных успехов и побед»113. Вероятно, эти разумные доказательства охладили пыл Мирского — штурма не состоялось, а в дальнейшем Эрзерум сам сдался на милость победителя. Жизнь сотен российских солдат была спасена.}

Позиция князя Мирского, его интриги, мешающие осуществлению продуманных действий Лорис-Меликова, не ускользнули от современников. Особенно выразительно высказался по этому поводу князь Мещерский в начале декабря 1877 г. в письме к цесаревичу Александру Александровичу. Правда, рассказывая о военных событиях, он не всегда точно о них судил, но основную тенденцию выразил верно: Мирский стремился «потопить Лориса и стать на его место». Для этого применяются «подпольные невообразимые интриги», направленные на раздробление сил Корпуса, дискредитацию его командира в войсках. При этом Мирский — инициатор Рионского наступления, закончившегося «страшным истреблением солдат», был награжден орденом Владимира I степени, «который получил Лорис за взятие Карса!», — возмущался Мещерский.

Автор письма к цесаревичу не скрывал своих симпатий к Лорис-Меликову, весьма проницательно и дальновидно оценил его способности: «В Тифлисе мне рассказывали, что будто бы Вы терпеть не можете Лориса, и в последний приезд Ваш на Кавказ выказали и высказали это довольно резко. Не знаю, как теперь Ваше мнение о Лорисе, но одно могу сказать: это одна из самых умных личностей типа государственного человека, и вдобавок честная, как спартанец относительно денег! Тонкость его ума, образованность и ловкость этого человека замечательны, и если когда-либо Вы бы задали себе вопрос: что делать с Аорисом, все знающие его сказали бы единогласно: вот тип посла, в Англию, если не в Константинополь (авось там уже его не будет), или министра Госуд. Имущ., ибо его отличительная черта, это быть тем, чем у нас никто не умеет быть: хорошим администратором!»¹¹⁴