Читать «Горюч-камень (Повесть и рассказы)» онлайн - страница 131

Ольга поднесла к повлажневшим глазам концы косынки, перевела дух и продолжала:

— Поревела, погоревала в сенцах, чтобы Димка не увидел — он, бедняжечка, тоже весь извелся на такое глядючи, — и не поехала.

— Но ведь ты же писала, что все живы-здоровы?

— А как же бы я тебе, раненому, написала иначе. Сам подумай.

— Выходит, я во всем и виноват?

— Вини кого хошь, а я перед тобой, как перед богом, неповинна.

— Да-а, — глубоко вздохнул Захар и еще ниже опустил голову.

Долго молчал. Молчала и Ольга.

Каждый думал свое. Слышно лишь было бесстрастное потикивание часов-ходиков.

— Знаешь что, Ольга, — нарушил тягостное молчание Захар. — Ты уж простила бы меня! А?

Взволнованное Ольгино сердце ворохнулось было от покаянных слов, но обида, давняя и застарелая, не дала ему размягчиться — слишком уж много пережито! С трудом проговорила:

— Такое, Захар, не вытравить из себя, не выжечь ничем до гробовой доски. А зла я на тебя не имею — живи, как знаешь…

— Давай я тут останусь… не поеду никуда?

— Нет, незачем тебе тут оставаться. Прежнее уже не вернуть. Все перегорело. Видно, ты мне на роду не написан. Живи, говорю, как сам захотел. А о нас тебе незачем беспокоиться.

Захар снова потупил голову. Надолго умолк. В тишине размеренно и четко тикали ходики, словно подтверждая необратимость времени и событий.

— Ну, я пошел, на станцию. Ребят бы еще повидать… — сказал, не вставая, Захар.

— Как хочешь. Димка на Зацерковке живет, своей семьей. Найдешь, если надо. А Алешка — в лесу, со мной косит. Сказала я ему о твоем приезде — не обрадовался что-то.

Захар вздохнул.

— Да-а… Ну, ладно, прощай что ль…

— В час добрый, — отрешенно ответила Ольга, не вставая с места.

Захар поднял вдвое потяжелевший чемодан, еще раз жадным взглядом окинул хату, через силу шагнул к порогу.

Морской канат

Город горел. «Юнкерсы» налетали из-за гор оголтелыми стаями, сыпали бомбы на беззащитные, искореженные кварталы и безнаказанно улетали. Зенитные пулеметы стояли только в порту — там шла спешная эвакуация детей и раненых. Фашистские стервятники несколько раз пытались прорваться к молу, но заградительный пулеметный огонь сбил с них спесь: три бомбовоза, волоча за собой чернью шлейфы дыма, нашли свой конец в пучинах моря.

Батальон морской пехоты, а вернее две оставшиеся роты, — одна полностью полегла на подступах к городу, — окопался в полуверсте от причала. Каменистая земля стала для моряков рубежом, за которым никому не было места. Войска под напором врага ночью оставили город, и морским пехотинцам предстояло удерживать порт еще целые сутки, пока не закончится эвакуация…

Комбат Ефанов, осунувшийся и нервный от боев и недосыпания, обходил позицию, окидывая придирчивым глазом наспех отрытые окопчики. Скоро с гор повалят гитлеровцы, будет очень жарко. Способен ли его потрепанный и поредевший батальон выстоять на голом, каменистом пятачке?

Подбежал ординарец.

— Товарищ капитан! Радиограмма.

Комбат взял из его рук листок бумаги, стал читать. Вдруг резко остановился.