Читать «Горькая соль войны» онлайн - страница 96

— Не слышал, — сказал оперуполномоченный и неожиданно увидел, как из оврага вытягиваются длинные черные тени. Теперь и он слышал лихорадочное запаленное дыхание людей, однако удивиться слуху пожилого милиционера и его наблюдательности не успел. Неожиданно для всех Дронов крикнул:

— Стой, кто идет? Стрелять буду!

В темноте полыхнуло несколько вспышек, за спиной Шаруна кто-то застонал.

— «Чего же он?» — с сожалением подумал Шарун, а Дронов уже азартно палил в колеблющиеся тени, и второй милиционер, вытянув руку, стрелял в невидимого противника.

— Ага, — спокойно и почти меланхолично сказал Костя Иванов. — Как же! Попали!

А от железной дороги уже слышался топот сапог.

— Сейчас они уйдут в овраг, — сказал Шарун. — Попытаются выйти в другом месте!

И обернулся:

— Кого ранили?

— Меня, — сказал Владимир Кузьмич. — В плечо гад попал!

— Ты какого хрена орал? — зло сказал Шарун, поворачиваясь к Дронову. — В засаде мы, понял? В засаде!

— Я как лучше хотел, — сокрушенно сказал Дронов.

— Шарун, — сказали из темноты. — Это Долженко. Что у вас случилось? Кто стрелял?

— Из оврага, — сказал лейтенант. — Милиционера ранили.

— Я тоже одного зацепил, — вдруг сказал Николай Потапович. — Он на спуске упал.

С капитаном Долженко прибежало несколько солдат.

— Сколько их было? — спросил капитан.

— Трое, — сипло сказал раненый милиционер. — Вы там пошукайте, я тоже видел, как одна тень вроде бы споткнулась.

— Я же говорю, попал я в него, — сказал второй милиционер.

Солдаты, держа карабины на изготовку, прошли по тропинке, остановились. Вспыхнул фонарик и сразу же погас.

— Все точно, — сказали с тропинки. — Лежит.

— Живой? — тут же поинтересовался Долженко.

— А хрен его знает… — Фонарик вновь на мгновение вспыхнул. — Тепленький!

11

Двум ракетчикам удалось уйти.

Как это произошло, никто не понял, видимо, где-то в периметре оцепления оказалась брешь, которой ракетчики воспользовались. При осмотре на дне оврага обнаружили черную хозяйственную сумку, в которой лежало несколько немецких ракет, которые можно было пускать без ракетницы, — дергаешь за шнурок запала — и все дела. Около подстреленного милиционером неизвестного выставили охрану, оставив дальнейший осмотр места происшествия до рассвета. Раненого милиционера отправили в медсанчасть метизного завода — до нее было ближе всего. Сопровождать его вызвался второй милиционер.

Ближе к рассвету приехал на машине Борис Поль из управления НКВД, в зыбких ненадежных сумерках осмотрел покойного, сокрушенно покрутил головой.

— Живыми их надо брать! Живыми, лейтенант!

Приказал вернуться в управление, написать подробные рапорта.

— А спать? — поинтересовался Иванов.

— В кабинете и поспишь, — сказал Поль. — Много спать вредно, от этого живот расти начинает.

Оперативники остались одни.

— Ты чего орать начал? — хмуро поинтересовался Шарун.

Дронов вздохнул:

— Не сообразил.

— А надо бы, — сказал Шарун. — Слава богу, не школьник уже!

Написав рапорта, они расположились в кабинете — Иванов на сдвинутых стульях, Дронов с Шаруном на столах. Лежать было неудобно и жестко, но они так вымотались, что довольно быстро уснули. Даже не уснули, просто погрузились в беспамятную темноту и проснулись от пронзительного телефонного звонка.