Читать «Горькая соль войны» онлайн - страница 100

— Тоже белобилетник? — с иронией в голосе поинтересовался лейтенант.

— А я знаю? — с неожиданным раздражением сказала хозяйка. — Расспрашивает, расспрашивает… Саньком его звали. До сорока лет дожил, а все Санек!

Она помолчала.

— Ты вот мне скажи, — с вызовом поинтересовалась она. — Немцы придут в город али его на подступах сдержат? А то, может, и нам пора в отступ подаваться? Сдадут город немцу или не пустят его сюда?

Шарун встал.

— Ты, бабонька, поосторожнее словами бросайся, — сказал он. — Опомниться не успеешь, как загребут. Пришьют пораженческие настроения. Такие города не сдают, за города с таким именем до последнего бьются. Не пустят сюда немца, будь уверена!

— Вчера снова бомбили, — сказала Эльвира Геннадьевна. — Сколько народу зря погибнет! Сказали бы уж откровенно: все, мол, давайте за Волгу!

— Чего ж здесь сидишь? — уколол Шарун.

— Дом жалко, — просто сказала хозяйка. — Как это — взять и нажитое бросить?

У стадиона на Красном торговали квасом из бочки.

Иван Николаевич не удержался и купил большую кружку, да зря — квас оказался теплым и с привкусом солода, даже допивать не хотелось.

В чистом небе над Волгой барражировали несколько советских истребителей. Только их присутствие над рекой и напоминало о войне да еще газетные полоски, перекрестившие окна. Жара стояла такая, что хотелось плюнуть на все, уехать куда-нибудь на Бакалду, попить пивка, поплескаться в Волге, поиграть в волейбол на спортивной площадке. Только все это были несбыточные мечты.

Иван Николаевич вздохнул и пошел на автобусную остановку.

13

Заводские сирены выли, возвещая налет немецкой авиации. Им вторили пронзительными длинными гудками паровозы, стоящие на путях.

За время, проведенное в госпитале, Шарун уже привык к этому неприятному однотонному вою. Пока фронт был далеко, налеты были достаточно редкими — бомбардировщики не рисковали идти на город без истребительного прикрытия. Чаще всего в небесах появлялась немецкая «рама», ходила над городом, не подвергаясь обстрелу зенитчиков, которым было совершенно ни к чему показывать немецким разведчикам расположение своих батарей.

Иван Николаевич вдруг вспомнил, что сегодня суббота.

Оно и до войны работы хватало, иной раз работали не только без выходных, но и без времени. Порой спать приходилось в кабинетах. Правда, до войны убийства были в редкость и чаще всего происходили на бытовой почве, а потому в большинстве своем были незатейливыми и особых талантов для их раскрытия не требовалось.

Впрочем, нет правил без исключений. Для лейтенанта Шаруна таким исключением явилось убийство инженера тракторного завода Липягина. Убили его в собственной квартире, следов преступники не оставили, и пришлось немало повозиться, прежде чем они оказались на скамье подсудимых. Убийство инженера совершили двое его подчиненных, которых по докладным Липягина судили за систематические и злостные опоздания на работу и прогулы. Время было такое, что осудили виновных не за рядовое убийство. А классифицировали это как террористический акт против лица, выполнявшего свои служебные обязанности. Суд был открытым и проходил на территории завода, поэтому приговор был заранее предопределен — обоих приговорили к высшей мере социальной защиты — расстрелу.