Читать «Горькая линия» онлайн - страница 70

— Как же так?

— А вот как. Коня строевого купить — двести рублей выкладывай. Оно можно было и подешевле лошадь найти, да атаман отдела Скуратов не дозволит. Не возьмешь коня в его табунах, все равно забракует. Ну, конь конем. А к коню-то ишо и седло, и шашка нужны, и вся протчая амуниция. А ведь это все в золотую копеечку въедет.

— Зато земли у вас много,— загадочно улыбаясь, сказал Салкын.

— А на кой мне эта земля? Мой надел родитель на пять лет в аренду отдал за гроши. Пока я служу в полку, из этой земли разночинцы все соки вытянут. Вернешься со службы, и сеять не на чем. Не на чем, да и не на ком. На одном строевике не много напашешь. Вот и выходит, што из полка да снова в работники…

— Да-а. Незавидная жизнь получается,— сказал со вздохом Салкын.

— Куда там — завидная! Слезы одне… А тут вот ишо с азиатами дружба наших станишников не берет.

— Это из-за чего же? Опять из-за земли, что ли?

— Какой из-за земли! Не в земле соль… Слыхал небось, как недавно ихнего джигита наши ухорезы уложили. А все, можно сказать, из-за твоего хозяина.

— Как же так — из-за моего? А мой хозяин при чем?

— А при том, что казачки ему киргизское урочище за три ведра казенки пропили.

— Не зевают, смотрю, господа станичники!— сказал с усмешкой Салкын.

— Правильно. Не зевают ермаковцы. Смелы они на разбой. А чуть что — прячутся за нашу спину.

— Это за чью же — вашу?

— А за нашего брата — за соколинца. За беднейшего казака.

Помолчав, Салкын многозначительно произнес:

— Да, дружок. Вижу я, парень ты с головой. Со своим умом. Со смыслом.

— Это ты к чему?— спросил, не уразумев последних речей Салкына, Федор.

— Да вот вижу, что ты всерьез думать о житье-бытье можешь. И это мне в тебе нравится.

— Ну, не знаю. Ничего особого я тебе как будто бы не.. сказал,— смущенно пробормотал Федор.

— Особого ничего. А интересного много…— все тем же многозначительным тоном произнес Салкын.

Они вновь замолчали, раскурив по новой папироске. За разговором путники не заметили, как въехали в станицу. И Салкын, на ходу выпрыгнув из брички, сказал Федору:

— А ты вот что, дружок, заглядывай как-нибудь ко мне вечерком на мельницу. Найдем, о чем погутарить.

— Благодарствую. Не обходи и наш дом — всегда гостем будешь,— откликнулся из темноты Федор.

Так, не сказав в этот вечер ничего как будто значительного друг другу, Федор с Салкыном расстались почти друзьями.

Проникновение первых русских людей в казахские степи относится к восьмидесятым годам шестнадцатого века. Это были боезые дружины ратников, коим доверено было, согласно царевой грамоте, окончательно «подвести непокорных кочевников под высокую царскую руку». Ермак, разгромив в прииртышской битве Кучума, не добил его. И некогда грозный татарский хан с остатками потрепанного своего войска, как свидетельствует об этом знаменитый сибирский летописец Михайло Ремезов, «утече тогда на калмыцкий рубеж Ишима, где и. стал живите сокрыто и омерзительно пакостите русским и ясачным людям зельне». Этим «калмыцким рубежом Ишима» и явились плодороднейшие степные просторы казачьих станиц, возникших позднее на Горькой линии.