Читать «Город. Все живое... Рассказы» онлайн - страница 92
Клиффорд Саймак
В мозгу отдались шаги – шаги из далекого прошлого, шаги, отзвучавшие навсегда много столетий назад. Поступь Вебстеров. Тех, которые ему предшествовали, тех, которым Дженкинс прислуживал со дня их рождения до смертного часа. История. Его окружала история. Она шелестела гардинами, стлалась по половицам, хоронилась в углах, глядела со стен. Живая история, которую чувствуешь нутром, воспринимаешь кожей, – пристальный взгляд давно угасших глаз, вернувшихся из ночи.
Джон Вебстер поежился.
– Нет, не последыш, – возразил он. – У меня есть сын.
Вебстер вскочил с кресла, уронив Эбинизера на пол.
– Неправда! – закричал он. – Мой сын…
И снова опустился в кресло.
Его сын – в лесу, играет луком и стрелами, забавляется.
«Хобби», – сказала Сара, прежде чем подняться в Храм, чтобы сто лет смотреть сны.
Хобби. А не деятельность. Не профессия. Не насущная необходимость.
Развлечение.
Ненастоящее занятие. Ни то ни се. В любую минуту брось, никто даже и не заметит.
Вроде изобретения разных напитков.
Вроде писания никому не нужных картин.
Вроде переделки комнат с помощью отряда шальных роботов.
Вроде составления истории, которая никого не интересует.
Вроде игры в индейцев, или пионеров, или дикарей с луком и стрелами.
Вроде сочинения длящихся веками снов для людей, которые пресытились жизнью и жаждут вымысла.
Человек сидел в кресле, уставившись в простертую перед ним пустоту, ужасающую, жуткую пустоту, поглотившую и завтра, и все дни.
Он рассеянно переплел пальцы, и большой палец правой руки потер левую.
Эбинизер подобрался к человеку через озаряемый тусклыми сполохами мрак, оперся передними лапами о его колени и заглянул ему в лицо.
– Повредил руку? – спросил он.
– Что?
– Повредил руку? Ты ее трешь.
Вебстер усмехнулся.
– Да нет, просто бородавки. – Он показал их псу.
– Надо же, бородавки! – сказал Эбинизер. – Разве они тебе нужны?
– Нет. – Вебстер помялся. – Пожалуй, не нужны. Все никак не соберусь пойти, чтобы мне их свели.
Эбинизер опустил морду и поводил носом по руке
Вебстера.
– Вот так, – торжествующе произнес он.
– Что – вот так?
– Погляди на бородавки.
Вспыхнула обвалившаяся головешка, Вебстер поднял руку к глазам и присмотрелся.
Нет бородавок. Гладкая, чистая кожа.
Дженкинс стоял во мраке, слушая тишину, податливую сонную тишину, которая уступала дом теням, полузабытым шагам, давно произнесенным фразам, бормотанию стен и шелесту гардин.
Стоило пожелать, и ночь превратилась бы в день, линзы переключить очень просто, но старик робот не стал изменять зрение. Ему нравилось размышлять в темноте, он дорожил этими часами, когда спадала пелена настоящего и возвращалось, оживая, прошлое.
