Читать «Город. Все живое... Рассказы» онлайн - страница 91
Клиффорд Саймак
Он гладил голову Эбинизера, теребил его уши.
– Как тебя звать? – спросил он.
– Эбинизер.
– И чем же ты занимаешься, Эбинизер?
– Я слушаю.
– Слушаешь?
– Ну да, это моя работа. Ловить слухом гоблинов.
– И ты их в самом деле слышишь?
– Иногда. Я не очень хороший слухач. Начинаю думать про кроликов и отвлекаюсь.
– Какие же звуки издают гоблины?
– Когда какие. Когда ходят, когда просто тюкают.
Иногда говорят. Только они чаще думают.
– Постой, Эбинизер, а где же находятся эти гоблины?
– А нигде, – ответил Эбинизер. – Во всяком случае, не на нашей Земле.
– Не понимаю.
– Это как большой дом. Большой дом, в котором много комнат. Между комнатами двери. Из одной комнаты тебе слышно, есть ли кто в других комнатах, но попасть к ним ты не можешь.
– Почему же не можешь? – возразил Вебстер. – Открыл дверь да вошел.
– Но ты не можешь открыть дверь. Ты даже не знаешь про нее. Тебе кажется, что твоя комната – одна во всем доме. И даже если бы ты знал про дверь, все равно не смог бы ее открыть.
– Ты говоришь про разные измерения.
Эбинизер озабоченно наморщил лоб.
– Я не знаю такого слова – измерения. Я объяснил тебе так, как Дженкинс нам объяснял. Он говорил, что на самом деле никакого дома нет, и комнат на самом деле нет, и те, кого мы слышим, наверно, совсем не такие, как мы.
Вебстер кивнул своим мыслям. Вот так и надо действовать. Не торопясь. Не обескураживать их трудными словами. Пусть сперва схватят суть, потом можно вводить более точную, научную терминологию. И скорее всего она окажется искусственной. Ведь уже есть название. Гоблины
– то, что за стеной, то, что слышишь, а определить не можешь, жители соседней комнаты.
Такой подход у человека. Он чего-то не может понять.
Не может увидеть. Не может пощупать. Не может проверить. Все – значит, этого нет. Не существует. Значит, это призрак, вурдалак, гоблин.
Так проще, удобнее. Страшно? Да, но при свете дня можно про них забыть. И ведь они тебя не преследуют, не донимают. Если очень постараться, можно внушить себе, что их нет. Назови их призраками, гоблинами, и можно даже посмеяться над ними. При свете дня.
Горячий шершавый язык лизнул подбородок Вебстера, и Эбинизер заерзал от восторга.
– Ты мне нравишься, – сказал он. – Дженкинс никогда меня так не держал. Никто так не держал.
– У Дженкинса много дел, – ответил Вебстер.
– Конечно, – подтвердил Эбинизер. – Он сидит и все записывает в книгу. Что мы услышали, псы, и что нам нужно сделать.
– Ты что-нибудь знаешь про Вебстеров? – спросил человек.
– Конечно. Мы про них все знаем. Ты тоже Вебстер. Мы думали, их уже не осталось.
– Остались. И один все время здесь был. Дженкинс тоже
Вебстер.
– Он нам никогда об этом не говорил.
– Еще бы.
Дрова прогорели, и в комнате стало совсем темно.
Язычки пламени, фыркая, озаряли стены и пол слабыми сполохами.
И было что-то еще. Тихий шорох, тихий шепот, собравший в себя нескончаемые воспоминания и долгий ток жизни – две тысячи лет. Дом, который строился на века и простоял века, который должен был стать родным очагом и до сих пор остается родным. Надежный приют, который обнимает тебя теплыми руками и ревниво прижимает к сердцу.
