Читать «Город Ящерров: Венилакриме» онлайн - страница 84

Да и сама Лин удивляла. Она боролась с его блоками. Головная боль — лишь первый признак.

Руанн загнал себя в ловушку. С одной стороны, для него было важно, чтобы девушка прогрессировала и вспоминала, с другой — некоторые блоки следовало оставить. Она не простит. А значит, нужно, чтобы не узнала.

* * *

Неизвестность, как ревнивое существо женского пола, пряталась по углам. Она боялась выползать на свет, боялась нашей нежности и наших улыбок. Но она наблюдала за нами из-за штор, из-под кровати; качалась на люстре, пока мы танцевали в пустой гостиной.

«Это только начало», — нашёптывала ревнивица. Мы слышали, но предпочитали делать вид, что это всего лишь ветер.

— Руанн, тебе не сложно разговаривать со мной на неродном языке?

Я сидела у него на коленях, пока он пил кофе и кормил меня финиками.

— Разве у меня есть выбор? Или так — или не разговаривать с тобой вообшще. Иногда это, конечно, выход… не толкай, я кофе разолью…

Руанн рассмеялся. Он был похож на большого расслабленного кота. Я же задумалась.

— И что, я не могу выучить твой язык?

— Нет, — и встретил мой вопросительный взгляд.

Руанн поставил чашку с кофе на стол.

— Ты даже не представляешшшь, как бы я этого желал. Но… земляне в принципе не способны постичь нашшу речь.

— То есть?

— Хорошшо… — он положил на тарелку косточку от финика. — Начнём с того, как вы разговариваете. Ваш вид задействуете речевой аппарат: мягкое нёбо, язык, глотка, язычок и т. д. Внешшшне это незаметно, но нашша с тобой анатомия немного отличается. Когда разговариваем мы — работают дополнительные органы, которые возбуждаются при возникновении потребности произнести звук. И если вашши дети постигают речь, наследуя и слушшшая, то нашши — посредством сильных эмоций.

— Не понимаю… Вас что, напугать нужно, чтобы вы начали разговаривать?

Он усмехнулся.

— По сути, да, дети начинают говорить лишшшь тогда, когда становятся способными чувствовать. Так просыпается механизм. Испуг, радость, вдохновение, даже сильное раздражение. И слышшшим мы свою речь по-другому, нашши ушшные раковины настроены на дополнительные частоты.

Руанн обнял меня. Он не понимал, почему я так удивлена и даже в какой-то степени напугана.

— Лин, ты не должна беспокоиться об этом…

Мой ящерр заглянул мне в глаза. Несколько мгновений я находилась в прострации, не зная, стоит ли говорить о своей «необыкновенности».

— Я… я… мне кажется…

«Мне кажется, я должна рассказать тебе правду, Руанн. Я понимаю вашу речь. Но это невозможно, ведь я — земная». Но вместо этого я сказала:

— Я… я надеюсь, языковой барьер не встанет между нами.

— Конечно, нет. Каждый ящерр более или менее высокого уровня знает вашшш язык, иногда не один. А с остальными тебе общаться не придётся.

И он начал меня целовать, целовать, целовать. Я отвечала, мыслями находясь далеко.

Мои размышления так волновали меня, что я не заметила реакцию Руанна. А ведь если бы присмотрелась внимательнее, увидела бы… разочарование. Он подозревал — я хотела сказать нечто другое.

* * *

Я сдержала обещание, данное самой себе, ни словом не обмолвившись о том, что понимаю язык ящерров. Тем не менее, меня не оставляло чувство, будто небольшая дымовая завеса скрыла меня от остального мира.