Читать «Город грехов» онлайн - страница 104

— Терпеть не могу евреев… прошлой ночью они распяли меня и проткнули бок копьем… — заговорил прохожий с иудиной бородкой.

— А мне жена приснилась… — сказал прохожий в клетчатом пальто, которое он не снимал, даже когда спал.

— Ищите женщину… все беды из-за женщин…

— Между прочим, из-за женщины появилась на свет «Илиада»… и появлением «Одиссеи» мы обязаны женщине… — сказал писатель. — Но я согласен с вами…

— В чем, что все женщины шлюхи?..

— Нет… нрав у женщин на самом деле непостоянен и коварен…

— Чем они заняты?.. мелят и разносят вздор… у них нет своих законченных мыслей…

— Однако их глупость порой кажется мудростью…

— Вы давно не были в городе?..

— Несколько дней…

— Говорят, там установилась порнократия, правление шлюх…

— Вы это только сейчас придумали?..

— А я во сне оказался в толпе мертвецов… — заговорил прохожий с чемоданом. — Они все были на одно лицо… присмотревшись, я обнаружил, что вместо лиц они носят личины… какой-то человек окликнул меня по имени, смеясь, обнял и говорит: «Рад тебя видеть…» — Я спросил его, глядя на толпу: «Чего они ждут?..» — Он говорит: «Они ждут звука трубы и суда… пошли отсюда, здесь никому нет дела до нас… лучше нам воскреснуть и умереть в другой раз, чтобы узнать все об аде и тамошних соблазнах…» — Мы отошли чуть в сторону и незнакомец рассказал мне свою историю… из его путаного повествования я понял только, что он служащий похоронного бюро и его подло обманула жена. — «А ведь я ее взял, можно сказать, из грязи…» — сказал незнакомец и разрыдался, закрыв лицо полой плаща. — Она и здесь не оставляет меня без внимания… — продолжил он свой рассказ. — Посылает шпионов следить за мной… видишь вон того типа с закатившимися глазами как у повешенного, который прячется в миртовых зарослях?.. это ее шпион… и, кажется, он услышал то, что ему меньше всего надо было слышать… жена боится, чтобы на суде я не раскрыл некоторые эпизоды ее биографии… опасается моих откровений… фактов у меня действительно много, однако большинство из них такого свойства, что могут навредить не только ей, но и мне…

— А моя жена имела склонность к изящному… любила философствовать… и выставлять меня идиотом… она умела создавать атмосферу зыбкости, недоверия к словам и к жизни, навязанной нам обстоятельствами…

— Ну, вы и фантазер… — артист рассмеялся.

— А вы кто?..

— Я артист…

— Все мы марионетки… и наши переживания, не более, чем переживания марионеток, которые не отличаются ни глубиной, ни оригинальностью, ни искренностью… кстати, что у вас в чемодане?.. рукописи, которые не горят?.. — старик в очках принужденно улыбнулся и продолжил монолог.

Монолог старика в очках затянулся.

Видно было, что он импровизировал, играл, скрывался за маской, иногда выглядывал из-за нее и наблюдал за слушателями.

«Надо сказать, что играет он весело, но иногда из него выглядывает бес… есть в его веселости какое-то ожесточение, обида на всех женщин, посмеявшихся над ним и предавших его… — размышлял писатель. — Он стыдится себя, стыдится своих неудач, которые он тщетно пытается утаить… кому хочется выглядеть несчастным в глазах окружающих, от которых вряд ли можно ждать сочувствия?.. поэтому он в маске и на котурнах… он неискренен, хотя его игра вызывает ощущение неподдельности…»