Читать «Гоньба» онлайн - страница 2

Аким — служилый боярин. В отличие от многих наследственных, нутром чует разницу между своим, личным и казённым, даденным. Пытаясь уяснить для себя самого свой статус, уточняет детали:

— Яссы идут в бой под своими хоругвями. Ну… у каждого рода — своё знамя. Как у нас — листок рябиновый. А общего, для всего народа — нету. А у нас-то… Сам говорил: роды — худо, надо один народ делать. Так я и спрашиваю: я от рода нашего иду или от всего народа? А ежели от всего народа, то и тамга должна быть. Такая… особенная.

Логично.

* * *

Последовательность упрощённо выглядит так.

Есть семья. Которая клеймит свой скот, чтобы отличать его от других скотов. Семья растёт, превращается в род. Который продолжает использовать то же клеймо. Часто — с модификациями.

У рюриковичей, например, у каждого князя — свой вариант «атакующего сокола». Сходно у европейцев: младшим сыновьям в гербы добавляют определённые элементы.

Род крепчает, подминает под себя соседей, превращается в правящий. Его тавро становится государственным символом. Так лилия — символ Франции при Бурбонах. Или золотые пчёлы — при Бонапартах.

Мы вполне можем следовать этой традиции: лист рябиновый — символ и владетеля, и государства Всеволжского.

Можем. Но не надо.

Я старательно разрушаю родовые и этнические связи. «Нет ни эллина, ни иудея» — есть «стрелочник». Мы не подминаем соседние роды и племена — мы их «рассыпаем». «Атомизируем» до «индивидуя».

Нельзя и самому подавать дурной пример. Люди скажут: мы тоже хотим. Сохранить свою родовую символику. Тебе можно — а нам? «Рябиновый лист» станет «первым среди равных». Мне формирование родового общества — противопоказано. Не надо — «родычаться», надо — «народничать».

Другое: я начинаю «отделять свой карман от государственного». Только-только начинаю. Но люди в погостах служат не мне, Ивану Акимычу Рябине, а Воеводе Всеволжскому. Должности, «делу», а не лицу.

Это видно, например, при моих отлучках. Система приказов продолжает функционировать, решения принимает совет. При конфликтах — трио: Агафья, Чарджи, Николай. Не вот эти конкретные люди, а главы наиболее важных приказов.

Выделение Дворцового приказа (разделение «моя опричнина — Всеволжская земщина»), формирование нормативной общегосударственной базы, рост бюрократии, чино-, а не родо- почитание, способствуют осознанию людьми их общенародной принадлежности. Не — личной холопнутости.

Это особенно важно на «Святой Руси». Где отряд отступает от Вятичева брода, например, потому что командиром назначен боярин. А его не слушают — «мы тут все бояре, рюриковича давай!». В битве на Калке русские князья ссорятся между собой, выступают поодиночке. При первых признаках разгрома каждый спасает себя, свою дружину.

Великий Князь есть, но…

— Мстислав-то?! Хамло неумытое. Нафиг! Побежали.

Феодализм, факен его шит! Конгломерат «культиков личностей».

Человек должен служить знамени. Как римский легионер. А не конкретному микро-государику. Как средневековый рыцарь. Иначе, если короля или барона убили — все разбегаются.

Нужно общее знамя. Не связанное с нашим родовым символом.