Читать «Голубой журавль» онлайн - страница 62

Я сжал ее руку в своих ладонях, и — не чудо ли? — Дина не сразу отняла ее.

— Когда мы снова встретимся? Так много надо тебе сказать, а я ничего не успел.

Дина пристально вглядывалась в меня.

— Что бы тебе, голубь белокрылый, переселиться к нам из своего леса года на три пораньше! — сказала она как бы самой себе.— Но ничего, еще по крайней мере разок мы с тобой непременно встретимся. Как надумаю, позвоню...

Тетя Агния как-то обозвала меня «премудрым» — в смысле, излишне размышляющим. Наверно, так оно и есть. Но хотел бы я жить бездумно, принимать все как должное, со всем мириться? Нет, нет и нет! Я не смею по окончании школы сбежать в свой родной лес, чтобы спрятаться там от всех сложностей жизни.

Еще какой-то год назад на моем жизненном горизонте не было ни единой тучки — подумать только! Теперь понимаю: тогдашняя жизнь представлялась мне столь ясной потому, что ограничивалась рамками родного Веденеевского леса. А главное, счастливые мои родители невольно для себя заслонили от меня все остальное — я смотрел на мир как через розовые очки их счастья. А ведь и тогда, в родном лесу, поселке далеко не все было хорошо. Достаточно вспомнить хотя бы жизнь некоторых лесорубов.

Теперь же, когда в городе рамки так раздвинулись, когда я поневоле вник в жизнь многих людей... Будто спала с моих глаз пелена, которая не то чтобы заслоняла белый свет, а как бы процеживала его, скрадывая темные оттенки.

Сколько же их, этих сумрачных оттенков!

Эта чернота — хотя бы в родителе Агафона — откуда она, чем ее можно если не оправдать, то хотя бы объяснить?! Решительно ничем!

А «Рыбкооп» — Аничкин? Облагать «данью» своих подчиненных, молодых девчат? И как ни удивительно, люди относятся к этому спокойно. Кстати сказать, с того памятного вечера, когда я «открыл глаза» Машеньке, Аничкины перестали у нас бывать. И вообще — все «злачные», как называет их тетя Агния. Может, на тетушку подействовала моя критика?

Невозможно не думать и о том, что рассказала Дина о своих взаимоотношениях с матерью. Любят друг друга — и почему-то нет взаимопонимания. Почему? Кто в этом виноват?

Во всем, что сотворила природа, живом и неживом, ясно проглядывается гармония, сугубая целесообразность. Во всем, за исключением человека, «венца творения». Почему — со временем — нравственно он не изменился к лучшему? Почему?

18

Дина свое обещание сдержала.

Случилось так, что ко мне как раз только что пришел Агафон, когда раздался звонок. Он с первой же моей фразы сообразил, что к чему, и, когда я положил трубку, поглядел на меня, как на больного. Даже громко вздохнул.

— Ты чего? — спросил я, и не в силах справиться с распиравшей меня радостью, схватил его за плечи и за кружил по комнате в нелепом танце.

Агафон вытерпел этот мой наскок и, когда, немного разрядившись, я плюхнулся на диван, себе под нос пробормотал:

- Пропал человек.

- Кто пропал, ты что мелешь? — весело поинтересовался я.

- Ты пропал, кто же еще? Цыганка совсем тебе голову заморочила!

- Но ведь ты сам...— Я хотел напомнить другу про Таню, но в последний момент как бы споткнулся. Для него это имя, как мне думается, самое святое,— зачем его попусту вспоминать!