Читать «Год спокойного солнца» онлайн - страница 153

Опустив на колени журнал, Ата потрясенно смотрел на жену. Он и в самом деле не понимал, почему это так важно для него, но чувство благодарности к Мае было искренним и глубоким, как если бы открыла она ему нечто такое, без чего и жить-то невозможно среди людей. А может, так оно и было?..

21

С утра Казаков поехал в арбитраж. Ожидавший его там юрисконсульт треста Семен Маркович Могилевский уверял, что иск пустяковый и дело они обязательно выиграют. Казаков и сам знал, что формально трест может иск не удовлетворить, поскольку при заключении договора с поставщиком они своевременно составили и послали протокол разногласий, поставщик же о своем несогласии с изменениями не сообщил, и замечания, хитроумно сформулированные Могилевским, юридически считаются принятыми. По существу же трест был не прав, и Казаков прекрасно знал это. Неделю назад, когда Семен Маркович знакомил его с материалами дела в связи с передачей в Госарбитраж, Казаков только усмехнулся: зевнули товарищи поставщики, не обратили внимания на поправку, вот и кусайте локти. Теперь же ему вдруг противно стало участвовать в этом деле, постыдной показалась собственная роль в нем. Сразу вспомнился Сомов, как он рассуждал тогда в машине: наше дело — скважину сдать, а там хоть трава не расти. От стыда кровь прилила к лицу: не осудил же его тогда, усмехнулся только, за свои механические колодцы обиделся. Ретроградом назвал, а насчет того, что каждый должен свое дело делать и на других не оглядываться, даже и не задумался. А с такими рассуждениями так далеко можно зайти, что…

Их пригласили к арбитру. Испытывая брезгливое чувство к заготовленным бумагам, которые торопливо извлекал из толстого портфеля Семен Маркович, не глядя ни на них, ни на арбитра, ни на представителя предприятия-поставщика, Казаков сразу же заявил, что трест готов удовлетворить иск. Свою подпись в указанных местах он то же ставил, не глядя ни на кого, чувствуя, как продолжают пылать щеки. Ему хотелось поскорее уйти отсюда. Истец, ответчик — все это претило ему, он понять не мог, почему вызвался поехать в арбитраж и отстаивать неправое дело.

— Ата Казакович, дорогой, что вы такое сделали! Вы же без ножа нас всех зарезали! — почти со слезами воскликнул потрясенный Могилевский, когда они вышли на улицу. — Это самоедство какое-то.

Но Казаков не стал ничего ему объяснять.

— Простите, — сказал он сухо, — я не смогу повезти вас — не взял запасного шлема, а ГАИ не дремлет. Так что вы уж троллейбусом.