Читать «Год благодати» онлайн - страница 7

Малые несмышленые дети превращали все это в игру, споря между собой на то, кто из девушек вернется, а кто нет, но чем ближе придвигался мой собственный год благодати, тем меньше меня забавляли подобные игры.

– С Днем невест! – Мистер Фэллоу учтиво касается полей своей шляпы, но его глазки слишком уж задерживаются на открытых участках моего тела и на красной ленте в косе. За спиной его прозвали Хрыч Фэллоу, поскольку никто не знает, сколько ему лет, но он явно не так стар, чтобы не пожирать меня взглядом.

Нас называют слабым полом – в церкви нам каждое воскресенье вбивают в головы, что во всех бедах виновата Ева, которая не извергла из себя свое волшебство, когда у нее была такая возможность – но я все равно не могу понять, почему никто ни о чем не спрашивает у девушек, не спрашивает нас самих. Да, порой ведутся какие-то тайные переговоры, звучащие во тьме, но почему именно юноши должны решать нашу судьбу? Ведь насколько я понимаю, у всех нас есть сердца. У всех нас есть разум. Я вижу между нами лишь несколько различий, хотя, похоже, большинство мужчин думают совсем не головой.

По мне, так странно, что они воображают, будто, заявив на нас права, подняв с наших лиц газовые покрывала, они тем самым дадут нам то, ради чего стоит жить. Знай я, что по возвращении домой мне придется делить ложе с кем-то вроде Томми Пирсона, я бы, наверное, сама бросилась на клинок беззаконника.

На сук высящегося в центре площади древа наказаний садится черный дрозд. От звука когтей, царапающих тусклый металл сука, в венах стынет кровь. Говорят, что прежде на его месте стояло настоящее дерево, но, когда здесь за ересь заживо сожгли Еву, вместе с нею сгорело и оно, после чего мужчины воздвигли новое дерево, сделанное из стали. Как неувядающий символ наших грехов.

Мимо проходит несколько перешептывающихся мужчин.

Уже не один месяц в городе разносятся слухи… слухи о том, что среди нас появилась узурпаторша. Толкуют, что стражники нашли в лесу место тайных собраний. Нашли мужскую одежду, развешанную на ветвях, словно чучела врагов. Поначалу думали, что это какой-то траппер пытается мутить воду или отвергнутая женщина из предместья, желающая отомстить, но потом подозрения распространились на весь округ. Трудно себе представить, что это может быть одна из нас, но в округе Гарнер полно тайн. Иные из них вполне очевидны, прозрачны, как только что разрезанное стекло, однако их предпочитают не замечать. Мне никогда этого не понять – лично я всегда выбираю правду, какой бы горькой она ни была.

– Ради всего святого, Тирни, держи спину прямо, – прикрикивает на меня проходящая мимо тетя Линии. – И без сопровождения, без охраны. Бедный мой брат, – шепчет она своим дочерям, шепчет достаточно громко, чтобы я слышала. – Какова мать, такова и дочь. – Она держит у своего курносого носа веточку остролиста – на старом языке остролист называют оберегом от зла. Рукав тети Линии задирается, и я вижу на ее руке начинающийся на запястье сморщенный розовый шрам. По словам моей сестры Айви, она видела этот шрам, когда сопровождала отца, лечившего свою сестру от кашля – он идет от ее запястья до самого плеча.