Читать «Гномон» онлайн - страница 316

Кто скачет на мне в Аид? Или я поддаюсь самообману? Если бы бог решил скрыть свои черты, обманул бы он даже меня?

Если я доберусь до своей цели, истает ли Афинаида, вырастет ли на ее месте та, что все время чувствует то и так, как я только что: сила абсолютная и неизбежная? Есть ли в божестве место для объятий и смеха? Для подгоревших сосисок и пьяных выходок?

Я смотрю на Сципиона и думаю: если подниму взгляд, увижу стены Чертога Исиды и свое лицо, написанное не только на восточной панели, но и глядящее на меня оттуда, где я стояла несколько часов назад, в центре комнаты. Была ли я тогда джинном, увидевшим самого себя через сложную линзу? Джинн ли я теперь, когда оглядываюсь назад? Был ли тот рой не нападением, а лишь последствием близости к своей неукрепленной, необожествленной, доалкагестной личности? Но разве мне не говорили недавно, что, когда Алкагест внутри тебя, он был там всегда? Что, когда выходишь за сметные рамки времени, причина и следствие более не связаны друг с другом?

Я прикасаюсь к своей щеке, чтобы напомнить себе ее форму, и не чувствую раны. Когда наконец поднимаю взгляд, я по-прежнему в Эребе, и передо мной не один труп, и даже не девять, но целую армию уложили гнить в прахе – если здесь вообще что-то гниет. Если бы я не остановила распад внутри гроба.

Половина тел похожи на убийц, которые приходили ко мне: черви, одетые как люди. Другие – павлины. За мертвыми – ряд за рядом высятся живые, точно кукуруза в долине. А за ними – Коцит, первая река, которую мне нужно пересечь.

Коцит, имя которому Плач, лежит за последними шеренгами врагов.

– Боги состязаются, – шепчет мне в ухо Всезнайка. – Я предупреждал.

* * *

– За что? – спрашиваю я. – За что вы боретесь?

– Положение, – говорит Всезнайка.

– Положение? То есть почести? Так?

– Скорее, престолы и власти. У этой вселенной есть некая форма. Она – орудие для определенной цели. Я хочу придать ей иную форму.

– Царь Павлин. Ангра-Майнью.

– Если угодно. Я убил змея, но он не умирает.

– Значит, Загрей.

– Или другой змей. Все они на одно лицо. Как бы там ни было, сердце по-прежнему бьется.

– В смертной женщине?

– Обстоятельства не ясны.

– Не стану делать вид, будто понимаю, что это значит.

– Я тоже – потому: неясность. Боги не сдаются. Чтобы выкорчевать бога, сперва нужно вознестись самому.

– Ты бросаешь вызов Богу.

– Бог для того и существует, чтобы бросать ему вызов. Возможно, еще для того, чтобы его ели, как ты сама отлично знаешь. Чтобы быть похороненным и возродиться из земли, пещер и священных деревьев. Я не хочу, чтобы меня пожрали. Я сделаю из этой вселенной осадное оружие, чтобы штурмом взять замок следующей. Я не желаю возрождаться или пресотворяться, чтобы стать удобрением для какого-то священного древа или чтобы мое сердце проглотила какая-то очарованная овца, а потом пробудиться крестьянским богом землепашества. Мне довольно быть тем, чем я стал, и я предлагаю бороться, даже если вселенная меняется целиком. В этом мы с тобой в некотором роде союзники.