Читать «Главная удача жизни. Повесть об Александре Шлихтере» онлайн - страница 34

Следователь Евецкий был занят «разработкой» личности Шлихтера, поскольку генерал Новицкий заинтересовался этим студентом, который, по всем данным, может осветить заграничные связи революционных центров. Первый раз Шлихтера вызвали на допрос на рассвете в воскресенье, когда зазвонили Лаврские колокола к заутрене. Тюрьма спала, и шаги гулко отдавались в длинных пустых коридорах. Отсыревшая в камере одежда заставляла вздрагивать от противного прикосновения. Спал Александр в эту ночь плохо и, разбуженный спозаранку, чувствовал себя отвратительно.

В кабинете начальника тюрьмы за столом, заваленным арестантскими делами, сидел тощий сутулый подполковник Евецкий. Он с нескрываемым любопытством рассматривал студента, донесения о деятельности которого ужо заполнили довольно объемистую папку.

— Свиделись! — воскликнул Евецкий, буравя вошедшего острым взглядом.

— Не имею чести знать, с кем… — произнес Шлихтер, все еще продолжая вздрагивать от холода. Не дай бог, следователь подумает, что от страха!

— Извините, запамятовал! Подполковник Евецкий. Следователь по не особенно важным делам, к которым отношу и ваше. Садитесь. Рассказывайте!

— О чем? — спросил Шлихтер, с удовольствием отмечая, что в кабинете неплохо натоплено.

— Зачем вы уезжали из России?

— Учиться.

— Зачем вернулись в Россию?

— Бороться с холерой.

— Думали, что от голода и холеры народ озвереет и вам легко будет поднять бунт?

— Не думал.

— Чего не думали?

— Что легко!

Евецкий засмеялся и даже руки потер от удовольствия.

— С вами не заскучаешь! — и начал перебирать бумаги в желтой папке с надписью: «Дело… начато… закончено…»

«Интересно, когда же оно закончится?» — подумал Шлихтер, быстро оценивая противника. Поговаривали, что этот следователь звезд с неба не хватает, но цепок и беспощаден. Иезуит. Садист. Крючкотвор.

Как бы прочитав мысли Александра, следователь задал вопрос, который заставил Шлихтера крепко задуматься и перебрать в памяти все перипетии своей недолгой жизни.

— Не пойму, что же вас толкнуло на путь революции?

Или проще; как дошли вы до жизни такой? — Евецкий, будто недоумевая, развел руками. — Ну, понимаю, голодранцы, шантрапа. Они еще рассчитывают на что-то. Но вы? У вас же было все. Обеспеченные, благопристойные родители. Некоторые бесспорные личные способности, дающие возможность освоить курс наук и подняться до достойного места в обществе. Вы, судя по всему, влюблены. Ну и строили бы свое уютное гнездышко… плодились, так сказать, и размножались. Так нет, вы и юную подругу свою втянули в преступную деятельность.

— Где она? — внезапно осевшим голосом прохрипел Шлихтер.

— Разыскивается! — потер руки Евецкий, явно довольный своей речью. У Шлихтера от души отлегло: значит, Женя еще на свободе! Лишь бы ничем не бросить тени на ее репутацию.

Он на мгновение смешался. Что ответить? Даже среди эмигрантов, там, в Швейцарии, шли горячие споры о тактике поведения на допросах. Одни советовали выступать с открытым забралом, чтобы потом, на суде, громить самодержавие и его клевретов. Другие — не открывать правды, чтобы сберечь себя для дальнейшей борьбы.