Читать «Герой дня» онлайн - страница 20

– Грязная, истребительная акция, да еще с участием эсэсовских бандюг, - сказал Рудат.

– Точно, - отозвался Пёттер, обрезая голландскую сигару. - И я искренне заинтересован в том, чтобы ни ты, ни я не снабдили их первыми кандидатами на расстрел. Хороший солдат держится особняком, ибо только тогда он к концу войны останется в живых. Я всегда питал слабость к венгерской нации и венгерской кухне. А посему с помощью австрийских сигарет предоставил боевую силу нашего отделения в распоряжение венгерского продобоза, во обеспечение смычки с исконно германскими боевыми частями. По причине неблагонадежности мадьяры пойдут в середине колонны. Их шеф походатайствует перед Красавчиком Бодо, чтобы нас откомандировали. Пей.

Он налил Рудату шампанского. Тот выпил. Через окошко в уборной они выбрались из апартаментов интенданта и перед самым выступлением расположились на брезенте в кузове венгерского продприцепа, спрятав под плащ-палатками цветастые пуховики. Оба курили, глядя в бледно-голубое небо раннего лета. Облачка, тоненькие, как сигаретный дым. Зелень буков, будто свежелакированная. Моторы ровно гудели, прицеп покачивался, и Рудата клонило в сон. Он думал о Тане. Наверно, она все-таки спаслась… Рудат уснул. Пёттер вынул у него изо рта сигарету и швырнул ее на дорогу.

Колонна миновала хутор Плеское, сожженный дотла вместе со всеми хозяйственными постройками, жильем и молочной фермой. Пепелище еще дымилось. Тут явно поработали огнеметами два отделения саперов. Человек двадцать солдат завтракали, сидя под огромными вишнями. Опаленные кроны деревьев были пепельно-серые, вишенки съежились до размеров перчинки и почернели.

На опушке леса - трупы четырех жандармов, из-под брезента торчат только босые ноги. Среди убитых и тот фельдфебель, что поучал унтер-офицера Цимера.

* * *

Колонна длинной змеей медленно ползла вперед. Изредка вдоль дороги встречались деревеньки, все как одна безлюдные. Никто не знал, куда девалось население: то ли вывезено в Германию, то ли сбежало в лес. В одном из домов лежал в печке подгоревший, еще теплый хлеб. Не дождались, пока испечется. Власовцы шныряли по мазанкам, таща все, что под руку попадется, потом поджигали дома. Добыча убогая. Какой-то казачий офицер порол пожилого, хворого с виду киргиза за то, что тот высыпал из мешка овес и набил его русскими бумажными деньгами, которые нашел под полом разрушенной мельницы. Киргиз пихал деньги в мешок, а по лицу его бежала кровь.