Читать «Гермоген» онлайн - страница 48

   — Молитва покаявшегося сердца приемлется Богом! И воссияют люди Божьи, яко солнце, во царствии Отца Небесного!

23

Текли дни, недели, месяцы. Отец Ермолай обустраивал приход, следил, чтобы его прихожане проводили свою жизнь в труде и уповали на Бога. Многие перестали ходить в кабак. Но судьба готовила ему новые испытания. С благословения митрополита Иеремии поп Ермолай был повышен в сане и назначен настоятелем церкви Николы Гостиного. Видно, Богу было угодно бросить тернии на его пути и приготовить безвестного священника к скорому подвигу, что прославит его на всю Россию.

Поп Ермолай станет Гермогеном. Отныне и будем называть его этим именем. Подошло недоброе казанское лето 1579 года. Небо посылало на землю свои знамения, вещая о бедах. Говорили, что в озере Кабан появилась злая волшебница. Она топила людей, а на скот напускала моровую язву.

Но хуже моровой язвы были опричники. Они повсюду творили кровопролитие и суд не по правде. Особенно много терпели от них опальные бояре и дворяне. Казань была местом ссылки и последним убежищем приговорённых к смерти москвитян, и опричникам была дадена большая власть над ними. Они грабили и жгли их дома, похищали жён и дочерей. Вечерами развлекались, совершая набеги на посады. А кому пожалуешься? Воеводы устранились от всякого разбирательства жалоб, опасаясь гнева грозного царя Ивана. Надо сказать, что к тому времени гроза московской опричнины начала стихать, и только окраины продолжали оставаться в сильной власти «царёвых слуг».

В тот памятный день в церкви Николы Гостиного ожидали проповедь настоятеля церкви. Сама церковь была расположена за рыбными рядами Гостиного двора в самом людном месте. Построена она была на посадские деньги и содержалась посадом. И хотя в Казани было четырнадцать церквей, служба в обители Николы Гостиного совершалась при великом многолюдстве. И бывало так, что церковь не могла вместить всех желающих послушать проповедь Гермогена. Был у него дивный дар слова. Речь его была огненной, вдохновенной. Его называли «вторым Златоустом», говорили, что сам Господь сподобил его принять священнический сан, дал ему силу и крепость для дел богоугодных. К этому надо добавить, что был он чутким собеседником. Люди шли к нему за поддержкой и удивлялись его смирению и твёрдости, простоте правдивого совета.

Отрадой для глаз была и сама обитель. На высоком башнеобразном основании водружён лёгкий, словно воздушный шатёр, увенчанный золотой луковкой. Окна расположены в несколько ярусов. И когда войдёшь в церковь, такое чувство, словно свет льётся с неба.

Церковь была окружена домиками с зелёными садочками, и сам воздух возле неё был благоуханным.

Но что это ныне? Возле самой церкви стоят нерассёдланные лошади. Тут и разглядели, что к каждому седлу привязаны метла и собачья голова. Сомнений быть не могло: опричники. Люди знали, что означают их бесовские знаки, — опричники сами похвалялись: «Метла, что у нас при седле, значит, что мы измену на Руси выметаем, а собачья голова — что мы грызём врагов царских».