Читать «Гермоген» онлайн - страница 226
Борис Иванович Мокин
И слова те стали пророческими. Борис Годунов едва не весь их род истребил. А и ныне шептунов и зложелателей довольно. И нет такого места, где можно было бы спрятаться от злобы бесовской. О царстве ли тут думать? Животы бы свои сберечь! Мысли о славе, какие были у него в ранней молодости, он давно оставил. Господь рано избавил его от искушения. И милосердие Господа стало ему спасением. Ему ли хотеть венца для своего сына?! О ненависть бесовская, городящая одну напраслину на другую! Забыли, что сказано в Писании: «Кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме и не знает, куда идёт, потому что тьма ослепила ему глаза».
Он был так погружен в своё горе, что не сразу увидел идущего ему навстречу патриарха.
— Филарет, что печалуешься себе самому? Я вышел в патриарший сад на голос твой заботный.
Филарет озадаченно придержал шаг: ужели он разговаривал сам с собой? Он поклонился патриарху, и через минуту они рядом шли широкой садовой дорожкой.
— Я, старый Ермолай, пришёл сказать тебе доброе напутственное слово. В державе будет туга великая, но ты совершишь свой трудный подвиг и вернёшься здрав и невредим. Не вдруг, но через многие годы...
— Многие годы?!
— Не турбуйся! Сын твой Михаил здрав будет. Ему суждено будет принять царский венец...
— О, владыка! За что сии жестокие испытания роду нашему?!
— Противиться ли воле небес?
Чувствовалось, что он хочет сказать ещё что-то.
Филарет посмотрел на него выжидающе пытливо.
— Ныне я молил Господа, — продолжал Гермоген, — дабы утишил нашу державу, избавил её от засилья иноверцев, и Господь укрепил меня в мыслях, что нет иного пути для мира и тишины, помимо соборного избрания царя из рода, близкого к прежней царской династии. На Михаила вся надежда и упование наше.
Филарет тревожно оглянулся.
— Дозволь, владыка, удалиться, дабы в тишине восприять сказанное тобой!
— Постой, Филарет... Я не всё сказал. Не знаю, удастся ли нам ещё раз свидеться... Хочу сказать, что мне, Ермолаю, уже за семьдесят... И кому, как не тебе, пасти церковь Божью после меня.
— За что мне, недостойному, любовь и ласка твоя, святейший?!
— Так Господь соизволил... Небо благословляет только достойных. Ныне хочу напомнить тебе о тех несчастных, что нуждаются в твоей любви, коим ты единый можешь помочь... Я говорю о царе и его братьях. Бояре-изменники и гетман настояли на том, чтобы царя сослать в Иосифов монастырь. Там он едва не умер с голоду. И, слышно, гетман хочет отвезти его с братьями в Польшу. Но в записи, утверждённой гетманом, сказано, чтобы никого из русских в Польшу не вывозить. Нарушая запись и обращаясь с русским царём бесчестно, гетман и Сигизмунд