Читать «Гермоген» онлайн - страница 116

Было о чём подумать людям, читая слова этой клятвы. Сколь же не уверен был в себе царь Борис, ежели подозрительность брала над ним такую силу! Лихие люди есть везде. Их не избыть. Но ты на то и царь, чтобы доверять праведным и честным. А ты, Борис, подбиваешь честных да праведных, чтобы доносили на лиходеев либо даже на простаков, кои обмолвятся неосторожным словом. Доносительство у тебя в великом почёте числится. Ты возводишь донос в гражданскую обязанность. Ох, горе нам будет при таком царе!

Будучи человеком глубоко православным, Гермоген был изумлён ещё и суеверием царя Бориса. Он верит, что можно след волшебством вынимать и тем наносить на человека порчу; верит в силу колдовского зелья, в то, что можно испортить человека «ведовским мечтанием».

Он, царь, придаёт этому значение истины! Сколько приходилось Гермогену тратить сил, чтобы люди воспитывались в истинной вере, объяснять им, что суеверия пришли к нам со времён язычества. А тут сам царь говорит о ведовстве. Кто объяснит ему, что бояться надо не «ведовских мечтаний», а единого лишь Бога? Что думает об этом Иов и решится ли открыть царю глаза на его заблуждения?

24

Малодушие Годунова и его недоверие к подданным, столь откровенно обличавшее его в подкрестной записи, определили и дальнейшие его действия. За весь период царствования (семь лет) он не отважился ни на один сколько-нибудь решительный шаг.

Это было время, когда шла борьба между польским Сигизмундом и шведским Карлом. Избранный на польский престол Сигизмунд чаял вернуть себе и отцовское достояние — Швецию. Любой правитель на месте Годунова заключил бы союз с одной из этих сторон и извлёк бы из этого союза выгоду для всей державы, получив часть морского побережья. Но Годунов решил достичь этого коварством: поляков пугал договором со шведами, шведов — договором с поляками. И чего он добился этим? Навлёк на себя гнев и недовольство всех. Литовский канцлер Лев Сапега станет врагом Годунова и окажет впоследствии поддержку его недругам как внутри России, так и за её пределами.

Против шведов Годунов начнёт внутреннюю агрессию. Думая вернуть России Нарву, он не пойдёт на прямые переговоры, а предпримет шаг коварный, недостойный правителя великой державы. Он подкупит нарвских жителей, чтобы те отворили ворота русским. Но заговор был открыт, и виновные казнены. Так царь Борис потерял надёжного соседа.

Зато показной решительности и показной храбрости у Годунова было хоть отбавляй. Чтобы похвастать ею, он способен был изобрести мнимого неприятеля. Когда наши разъезды обнаружили мирное посольство от крымского хана (который, опасаясь турецкого султана, искал мира с Москвой), тут же был пущен слух, что крымский хан идёт на Москву. По словам современников, к этому слуху был причастен и сам Годунов, которому, как заметил Карамзин, хотелось «доказать, что безопасность отечества ему дороже короны и жизни». Дальнейшие события подтверждают это. Борис немедленно выступил в поход в направлении Серпухова, а воеводам передовых отрядов и начальникам крепостей послал сказать: