Читать «Где ты, бабье лето?» онлайн - страница 79

А сегодня с утра кинулась «делать революцию». Объехав фермы, убедившись, что молоко «падает», вернулась в Центральную. «Ах, Галина-малина, разве нельзя было раньше понять, что так вернее?» — думала она, следя за Галиной Максимовной, постукивающей сапогами сорокового размера по бетонным плитам.

Отел уже начался, но шел туговато. На Сапуновской ферме у Алевтины корова одарила тройней, телята были хороши, но корова погибла, сразу не встала. У звеньевой Василисы Потаповой, большой, жилистой и горластой, одна тоже принесла тройню, но телята родились мертвыми («А хорошие были! Запутались в пуповине»). Мать, однако, стояла уже в группе, плохо ела, что ни давали — не поправлялась.

— Глянь, как в гробу стоит! — тихо сказала Маня Пыркина, молоденькая доярка.

— Выбраковывать надо, — решила Зимина. — Я скажу сейчас Галине Максимовне.

Маня Пыркина печально-тупо смотрела на корову, поразив Зимину странной схожестью с нею.

— Ты сама-то как в гробу стоишь, — сказала вдруг Василиса Потапова. — Ты погляди, погляди, Ольга Дмитриевна, в кого превратилась со своим дурендеем.

Маня отвернулась, а Василиса подвинулась к Зиминой:

— Забижает он ее, муженек-то хороший. Пьет вкруговую и ее тузит и мытарит — пропадет девка. Понесла было, да скинула. Дружки у него в этой шараге — в мастерской. Он тоже на ремонте сейчас. А там один Барсук чего стоит.

— Маня, — позвала Зимина.

Но Маня только отворачивалась.

— Я поговорю с ним, Маня.

— Нет, нет, не говорите!

И Зимина поняла, отчего у Мани такой вид: лицо исплакано!

А вообще, ей нравились подобные русские лица: узкое, цвета нежного, серые глаза широко расставлены и носик прямой. Но ведь такие умеют прибирать мужиков к рукам! Она даже порадовалась, когда Митя Пыркин привез из Волоколамска жену («Вот ведь женился по-человечески!»).

— Ладно, найдем место, чтобы не пил.

Она обошла еще три таких же гулких помещения, которыми действительно гордилась, и собрала доярок.

Большой красный уголок был украшен лозунгами и призывами, списком депутатов сельского Совета и стендами «Наши дети», «Наши дети рисуют». Со стендов смотрели ребятишки, придавая красному уголку неожиданную уютность, домашность. Рядом с мамами жила фантазия их мальчиков и девочек.

Галина Максимовна сидела подчеркнуто молчаливая близ прилавочка-лоточка с товарами первой необходимости и дефицитными (чтобы доярки не ездили, не носились в город бесперечь). «Как подсмотрит что где — так и внедрит, больно новшества любит», — с нажимом, подразумевающим насмешечку, говорила про Зимину Галина Максимовна, которой тут почему-то ничего не подходило. «И что они маломерки какие-то присылают? Дай вам, боже, что нам негоже».