Читать «Гайдук Станко» онлайн - страница 142

Все молчали. Заврзан обернулся: прислонившись к стенке редута, стоял Верблюд.

— Пусть Верблюд уходит, другие не хотят!

— Го́ните меня? — спросил Верблюд. — Ваша дружина меня стыдится?

— Я думал… — серьезно начал Заврзан.

— Меня не интересует, что ты думал. Думаешь, залах пороха мне не по нутру?

— Прости, Верблюд! Я так и думал. Но…

— Я остаюсь с вами! Я свое дело сделал, и теперь мне остается одно — умереть геройской смертью вместе с героями, если, конечно, вы меня принимаете.

Зека обнял его.

— Что ты на меня так смотришь? Я правду говорю! Я свое дело сделал. Кому я теперь нужен? Кому рассказывать о злодействах турок? Кого призывать к защите бедняков? Больше некого. Здесь все, в ком бьется храброе и мужественное сердце! С вами делил я горе и печаль, с вами хочу и умереть! Не думайте, что я мастак только вынюхивать да шпионить. Держать в руках ружье и нож я тоже умею!

Зека, Станко, Заврзан, Йован, Йовица — все целовались и обнимались с Верблюдом. Этот человек словно вдохнул в них новую жизнь и новую силу.

Вдруг раздался грохот. Все вздрогнули… Поляну перед редутом заполнили турки.

— Спокойно, соколы! Стреляйте так, чтоб каждая пуля принесла смерть тому, кто поклялся уничтожить наше племя!

А пока Зека говорил, эти исполины, что так смело смотрели в глаза смерти, разбрелись по редуту…

— Пли!

И грянуло…

Началась невиданная дотоле битва. Расхрабрившиеся турки шли прямо к редуту, но взять его им никак не удавалось.

Станко пребывал в каком-то странном состоянии духа. Он заряжал ружье, целился и стрелял, но мыслями был далеко отсюда.

Перед глазами у него стоял образ прекрасной женщины с ребенком на руках.

Они улыбались ему. Станко видел их так явственно, что ничего иного уже не замечал. А их ласковые слова заглушали грохот, от которого сотрясались небеса.

Станко машинально заряжал ружье и стрелял и, к собственному удивлению, не сделал ни единого промаха.

Справа от него гордый, как бог, Зека, слева — Заврзан, который, точно воробушек, воркует с Верблюдом. Вот он снял с пояса баклажку и говорит Верблюду:

— Выпьем-ка за помин души вон того на серой лошади — чалма с него слетела, и затылок блестит, как медный противень, а еще того черномазого красавца, что рядом с ним.

— Давай! — согласился Верблюд.

— Эх, черт бы вас побрал!

— Пусть забирает!

Приложились к баклаге и нацелились. Грянули выстрелы. Турки упали с коней.

— Здо́рово! — воскликнул Верблюд.

— А теперь вон тех, — смеялся Заврзан. — Кто это весь в серебре?

— Ви́даич из Белины, — ответил Верблюд.

— Значит, его и соседа.

Снова выстрелы, снова радостные возгласы.

Не час и не два длился этот кровавый бой, и турки начали отступать, ибо потеряли много беков и военачальников.

— Клянусь богом, побратим, — со смехом заговорил Зека, — мы еще отколошматим их!

Станко, бывший еще во власти грез, как-то машинально ответил:

— Конечно…

Ему стало грустно оттого, что турки отступили, — ведь, пока шел бой, он мог спокойно предаваться своим мечтам; теперь же приходилось отвечать на вопросы, которые так и сыпались на него со всех сторон.