Читать «Газета Завтра 399 (30 2001)» онлайн - страница 43

Для чего нужны в эпоху переживаемой нами демократии эти покорливые человеческие стада, что за пастухи направляют нас заранее уготованными тропами и в какие стойла гонят? Главная цель погонщиков — все же не рынки и деньги, а прежде всего власть, получаемая ими на всеобщих, прямых, равных и тайных выборах, которые еще на исходе XIX века в России называли "четырехвосткой", наподобие той плетки, которой в Древнем Риме отучали рабов сознавать себя людьми.

Уговоры, обещания, понукания или, выражаясь языком науки, словесная обработка электората — имеют серьезную научно-исследовательскую основу. Избирательные программы платежеспособным клиентам готовят уже целые научно-исследовательские институты, лаборатории, аналитические центры, в арсенале которых интенсивная психология — умело направленное мощное воздействие на психику человека. Здесь главный инструмент — методы нейролингвистического (словесного!) программирования. Это страшнее, эффективнее зомбирования, потому что зомбирование обычно понуждает человека совершать примитивные действия в достаточно короткий, ограниченный отрезок времени, пример этому — принятие Конституции на референдуме 1994 года под зомбирующую словесную матрицу-приказ, который день и ночь распевали по радио и телевидению, внушая слушателям и зрителям порядок заполнения опросных листов референдума — ДА. ДА. НЕТ. ДА-А-А.

Нейролингвистическое же программирование напрямую воздействует на подсознание человека, как антенну, настраивает его на волну поступающих извне команд, и способность к "приему" может сохраняться у человека без ограничения во времени. Людей, подвластных чужому слову, уже сегодня в выборных кампаниях не менее 35 процентов. Сегодня побеждают не сами кандидаты в депутаты, мэры, губернаторы, президенты: ясно, что побеждают выборные технологии.

Воздействие подобных технологий на нацию страшнее любых бомбардировок, любых разрушений — по своей мощи, своему воздействию информационное оружие должно занимать ключевое место в ряду оружий массового поражения. Так, именно на информационном поле Россия потерпела поражение в прошлой чеченской войне. Причем по армии российские средства массовой информации, обслуживавшие за деньги чеченские интересы, били тогда прицельным словесным огнем. Как тогда стали называть и теперь называют Российскую армию, победившую Мамая, Наполеона, Гитлера? Ничего не говорящим ни уму ни сердцу — "федеральные войска". Как на этой войне именовали русского солдата — уродливым новообразованием "федерал". Осознанная, точно просчитанная подмена слов воздействует на сознание народа, который увидел в “федералах” одно лишь карательно-истребительное значение, перестал чувствовать свое единение с русским воином, не захотел отдавать сыновей в "федералы". А кто противостоял “федералам” в той войне — не бандиты, не террористы, как их называют сейчас, а "полевые командиры", "мятежный Джохар", "боевики". Сколь романтичны названия для бывшего советского народа, недавно еще воспитывавшегося идеологами КПСС в духе поддержки национально-освободительных движений.