Читать «Выстрел в Метехи. Повесть о Ладо Кецховели» онлайн - страница 90
Михаил Юрьевич Лохвицкий (Аджук-Гирей)
— Шевченко, — прошептала Маруся.
Зал загудел. На сцене появился распорядитель.
— Господа, прошу вас, умоляю… На сцену выходили хористы.
— Как это позорно, — сказала Маруся, — как это унизительно! Почему люди должны бояться говорить на своем языке, читать громко стихи своих поэтов!
— Это не будет продолжаться вечно, это кончится, — уверенно сказал Ладо.
Она улыбнулась и прижалась плечом к нему. Концерт все-таки был сорван, хор запел песню карпатских крестьян:
Раздались громкие, не сдерживаемые больше хлопки. На сцене рядом с Лысенко — статным, одетым во фрак, появился полицейский пристав.
— Текст дозволен цензурой! — громко сказал Лысенко.
— Долой! — закричал Ладо. — Долой полицию!
Маша толкнула его.
— Вы с ума сошли! Замолчите.
В зале зажегся свет, открылись двери, и в дверях выросли полицейские.
Ладо и Маша молча вышли на улицу.
— У нас почти нет семьи, — сказал он, — в которой не знали бы наизусть многие главы поэмы Руставели. Когда девушку выдают замуж, самое ценное в ее приданом — книга. Если семья зажиточная — несколько книг и обязательно «Витязь в тигровой шкуре». А в XVIII веке Руставели был запрещен, по распоряжению главы нашей церкви Антония печатные экземпляры поэмы утопили в Куре…
Он закашлялся.
— Неужели у вас нет теплого пальто? — спросила Маша.
— Мне не холодно. Я привык.
— Не думала, что вы такой неосторожный. Кричали так, что я чуть не оглохла, а пристав даже вздрогнул.
Через три дня его вызвал помощник инспектора Козловский.
— Изволили жаловаться, господин Кецховели?
— Не понимаю.
— Приходила в семинарию некая девица, назвавшая себя вашей родственницей, и очень возмущалась тем, что наши семинаристы, а именно вы, плохо одеты и могут зимой простудиться, заболеть и даже умереть. Есть у вас в Киеве родственники?
— Нет, господин Козловский.
— Кто же была сия экзальтированная гимназистка?
— Она не назвала себя?
— Не успел спросить. Она изволила убежать, кипя негодованием.
— Я догадываюсь, кто был у вас. Случайно, проездом, в Киеве была один день моя родственница, и она спрашивала, нет ли у меня другого пальто, потеплее. Вот и все.
— У вас есть родственники не грузины?
— Да. Она дочь моего двоюродного дяди, который женат на русской. Двоюродный дядя — епископ, она приезжала с ним.
— Епископ? Гм… Так вы не жаловались?
— Нет, господин Козловский. Моя троюродная сестра такая, знаете… Она очень боится холода. Моему отцу она тоже, бывало, говорила летом: ваш Ладо очень легко одет. Представляете, июльская жара, а она…
— Можете идти.
К вечеру у Ладо заболело горло и поднялась температура. А он собирался с Марусей на оперный спектакль. Он постучал в дверь дома, в котором еще ни разу не был. Дверь открыла сама Маруся.
— Я заболел, вам придется пойти одной.
— Не стойте на ветру! Заходите!
— У меня ангина.
— Входите скорее! — Она втащила его в прихожую. — Тетя вас вылечит.
— Я еще хотел сказать, что знаю про вас. Вы были у нашего инспектора…
