Читать «Выстрел в Метехи. Повесть о Ладо Кецховели» онлайн - страница 53
Михаил Юрьевич Лохвицкий (Аджук-Гирей)
Амалия ждала его, и ему стало приятно. Оказалось, что няня мужа еще не приехала, а горничную Амалия выпроводила. На столике в спальне он увидел вазу с букетом белых роз.
Как и в прошлые встречи, они почти не говорили. Амалия ела конфеты, а Лунич рассматривал лицо ее с огромными глазами и пухлым ртом. Шоколад размазался по пальцам, она принялась их облизывать розовым языком, хмурясь от удовольствия. «Хорошенькая, но глупая рожица», — подумал Лунич, закурил и выпустил клуб дыма в лицо Амалии. Она закашлялась, с досадой посмотрела на него. Он снова пустил ей дым в лицо, бросил окурок в цветочную вазу и ущипнул Амалию так, что она вскрикнула и посмотрела на него с удивлением — для чего он делает ей больно?
Наверное, я сумею полностью узнать Ладо только после того, как прослежу за всей жизнью этого человека, загляну в детство и в юность и дойду вместе с ним до конца его дней. Мне хочется найти хоть одного старика, пусть совсем глубокого, который был знаком с Ладо и сумел бы, подобно Вергилию, взять меня за руку и повести в дни минувшие. Я ищу такого, но еще не нашел. Может быть, я справлюсь и без живого свидетеля, буду пока продолжать знакомство с теми людьми, которые имели отношение к Ладо, и с друзьями его, и с врагами. Они тоже не всегда раскрываются сразу, и даже тот, кто виден словно на ладони, может вдруг повернуться совершенно неожиданной стороной своего характера.
Костлявый кулак офицера толкнул Темура в самый горб. Горше ничего не могло быть. Отлетев на клумбу, Темур в ярости вскочил.
Ротмистр уходил, не оглядываясь. Да и что мог сделать Темур жандармскому офицеру? Он принялся топтать ногами белые астры. В ушах зашумело, из носа потекла кровь. Прижимая к носу рукав, он сошел с клумбы и сел на скамейку, запрокинув голову. В воображении он видел, как ротмистр ползает по земле и просит пощады. Темур небрежно бросает через плечо: «Повесить!» Ротмистра ставят на табурет, накидывают на шею петлю. Когда изо рта ротмистра высунулся синий язык, Темур усмехнулся. Вокруг стояли толпы людей, они менялись на глазах: горбатые становились стройными, слепые прозревали, хромые переставали хромать, глухие обретали слух, бедняки сбрасывали с себя лохмотья и надевали красивые, богатые одежды, и все кричали: «Да здравствует Темур!»
Кровь свернулась, Темур поднялся и пошел через мост на Михайловскую улицу. Кто-то выбросил из окна апельсиновую корку. Темур наступил на нее, поскользнулся и чуть не упал. В ушах снова загудело. Он выругался, отыскал булыжник и швырнул его в окно. Зазвенело разбитое стекло, раздались крири женщин. Темур медленно пошел дальше, удерживая себя от желания побежать. Его никто не преследовал. Конечно, тот, кто выбросил на улицу корку, не знал, что Темур наступит на нее, но почему все сегодня напоминает ему об одном и том же! Впрочем, пусть, пусть и сегодня, и завтра, и послезавтра все кричит о несправедливости, пусть в костер летят новые поленья, пусть огонь разгорается жарче и погибельнее!
