Читать «Выйди из палатки» онлайн - страница 5

— Тихо! — Лена вдруг поперхнулась. — Не ори так! — зашептала она и втянула голову в плечи. — Тише! Тише. Тише...

— Я не ору, ты что? — прошептал Паша и тоже втянул голову в плечи. — Кто тут орет?

— Тихо! — прошептала Марина и тронула Пашу за руку. — Не кричи, Пашенька! Нельзя тут кричать...

— Я не кричу, вы что, спятили? — сказал Паша шепотом, едва слышно. — Вы что? — Он отхлебнул чаю.

— Не шуми так! — прошептала Марина и снова тронула Пашу за руку. — Тише не можешь пить?

— То есть как это? — Паша чуть не подавился. — Что значит, пить тише?

— Ай! — вскрикнула Лена и вдруг закрыла уши руками. Чай вылился на свернутый спальный мешок. Лена застыла, не отнимая рук от ушей и глядя, как пятно расползается по мешку. — Нельзя так кричать, Пашенька... — прошептала она. — Ты что... Нельзя так кричать...

— Та-а-ак... — Паша допил чай и осторожно отставил чашку. — Что-то мне это очень уже не нравится. Лена! — Он покрутил ладонью у нее перед носом. Лена посмотрела на ладонь, потом Паше в глаза, потом на ладонь снова. Взгляд ее был совершенно осмысленным, ясным, и Паше опять стало страшно. — Лена, Марина... — Он посмотрел на Марину — она тоже глядела ему прямо в глаза. — Давайте, мои хорошие, спать. Ну его нафиг, этот дурацкий чай. — Он забрал у Марины чай, и она не сопротивлялась, и ладонь у нее была оцепеневшая и холодная. — Давайте снимем ботинки... — Он стал развязывать у них шнурки, потом стал снимать ботинки, и они покорно и молча слушались, как заколдованные. — Сейчас мы развернем мешки, — и он развернул спальные мешки, и расстегнул их, — залезем в них, — он кое-как засунул Лену и Марину в мешки, застегнул «молнии», — и баиньки... Баиньки, мои славные... Спать...

Потом он сложил чашки в кулек, и уложил кулек в свой рюкзак, и поставил рюкзак аккуратно в угол, и забрался в мешок, и устроился между девушками, и вдруг подумал, что фонарик все-таки надо выключить. С фонариком, ему казалось, было как-то страшнее. Он приподнялся на локте, и протянул руку к фонарику, как вдруг его схватили за локоть. Он обернулся — Лена и Марина смотрели на него, молча, и Лена держала за локоть, а Марина протягивала к нему руку. Они молчали, и смотрели ему прямо в глаза, и молчали, и ему в третий раз стало страшно, и вдруг захотелось орать — заорать так, чтобы жуткая тишина рухнула и вопль раскатился эхом по каменным стенам Долины.

— Не трогаю, нет, не трогаю... Пусть горит... Пусть светится...

Паша вернулся на место. Девушки лежали молча, не слышно, так тихо, что ему показалось вдруг, что они умерли. Он приподнялся на локте, оглядел Лену, потом оглядел Марину. Нет, все нормально, спят наконец, и дышат — не слышно, но все-таки видно. Вот тебе раз. Дернуло их сюда притащиться. Скорей бы уснуть.

Спать хотелось ужасно, а заснуть Паша не мог. Жуткая тишина угнетала, давила, душила. Паша лежал, тихо вздыхал, удивлялся — интересно, никогда не подумал бы, что бывает такая вот тишина, которая, наоборот, заснуть мешает. Он лежал, как бревно, и боялся пошевелиться — чтобы не побеспокоить Марину и Лену (проснутся, станут опять чудить, только этого еще не хватало, уснули — и хорошо, теперь самому бы тоже уснуть). И он лежал, и спина стала ныть, но он все равно не шевелился, утешаясь той мыслью, что как следует выспится завтра, когда они доберутся до нормального дома с нормальной кроватью.