Читать «Выгорание» онлайн - страница 106
Эмили Нагоски
Или просто улыбнитесь в ответ. Вспомните, что каждая женщина заражена общей болезнью, а болезнь отнимает много сил. Вы знаете это не понаслышке.
Нет отдыха – нет борьбы
Большинство источников, рассказывающих о важности отдыха и сна, подчеркивают, что, получая адекватное количество отдыха, люди более работоспособны. Это правда, и если на вашего начальника действует такой аргумент – замечательно, пусть под этим соусом сделает вам гибкое расписание. Но мы отводим отдыху ключевую роль не потому, что, «проветрившись», вы выдержите больше нагрузки, а потому, что станете счастливее и здоровее, будете меньше раздражаться и проявлять больше креативности. Другими словами, сон важен, потому что
Наша культура внушает: главный показатель человеческой ценности – «быть продуктивной». В вас видят всего лишь расходный материал, словно вы тюбик зубной пасты, который давят и давят каждый день, пока не выжмут до конца. В темные периоды истории это происходило буквально – вспомним рабство. Художница, социальная активистка и основательница сообщества Love Gangster Ministry Триша Херси-Патрик запустила целый проект «Министерство дремоты». Она организует «групповые сонные инсталляции», в которых цветные люди спят в общественных местах, – напоминание о целых поколениях темнокожих рабов, чей труд был украден белыми жителями США. Триша борется с социальной нормой, которая гласит, будто люди, дающие своему организму жизненно важный отдых, – «ленивые» и «бесполезные». Так сон выходит в плоскость расового угнетения, а также гендерного и классового. Сон является водоразделом для общественного здравоохранения. Он может не только вылечить тело, но и заживить раны, нанесенные социумом.
Порой мы ошибочно принимаем чувство вины за горячую приверженность дорогим нашему сердцу людям или идеям. На самом деле женщина, убежденная, что отдых – знак слабости, никогда не сможет изменить мир и восстановить нарушенный баланс.
«Мы не успокоимся, пока не победим!» – дешевое клише, подразумевающее, что отдыхать
Джулии стало получше, и Джереми решил поделиться с ней впечатлениями от недели, проведенной с дочерью.
– Вот как такое возможно? Я ужасно ее люблю, но порой хотелось запереть ее в кладовке, чтобы хоть немного передохнуть. С ума сойти можно.
– Я в курсе, – кивнула Джулия.
Он закатил глаза и раздраженно плюхнулся в кресло. На кого он злился – на Джулию или на самого себя?
– Я знаю, что ты в курсе. Я знаю, что это не шокирующее открытие. Но сейчас все по-другому. Сложность не в бесконечных хлопотах, а в том, что иногда приходится отключать эмоции, а они хлещут, как из пожарного шланга. Я же не хочу орать. Истерящий папаша – это кошмар. Я не хочу, чтобы Диана привыкала к тому, что на нее можно орать. Ты же понимаешь?
– Я знаю. – Джулия смотрела на него и вспоминала, почему полюбила этого мужчину.
– Да, но она меня доводит до ручки, и хочется просто… Но я не хочу быть таким отцом! Поэтому я должен проглотить свою злость и не показывать вида. Ее нужно утешить, похвалить, объяснить, что на капризы нет времени, уговорить делать то, что ей не нравится, и все это дико выматывает.
– Ага. – Джулия гадала, поймет ли он, что она занимается этим уже десять лет.
– Я же хороший отец. – Джереми пытался убедить то ли ее, то ли самого себя.
Джулия поглубже вдохнула и медленно произнесла в надежде, что ее слова не спровоцируют новую ссору:
– Да. Мы оба лучше справляемся, если время от времени берем тайм-аут.
Она хихикнула, вспомнив, как очаровательно он имитировал ухмылку Флинна Райдера.
– Я поняла важную вещь. У нас запускается цикл стресс-реакции, и, пока мы сдерживаем чувства, он висит незаконченным. Надо завершить цикл. И тогда ты сможешь переключиться на следующее дело.
– Так, – кивнул Джереми. – А что такое «завершить цикл»?