Читать «Вся проза в одном томе» онлайн - страница 355

Мы не только не сказали ни слова в тот вечер, но наши родители даже не упомянули о нас, будто нас и не было. Всю ночь после этого я не мог уснуть. И весь следующий день мог думать только о ней. Словно амнезия стёрла мою память до вчерашнего светского визита и оставила лишь фантастический манящий взгляд её небольших, но таких выразительных ясно-голубых глаз. Тебе это покажется странным, но при всей моей решительности, дерзости, упёртости, порой даже немного наглости — я не знал, как подступиться к ней! Она казалась недосягаемой, хотя глаза её несомненно выражали взаимный интерес. Я не мог ухаживать за ней, как за обычной девушкой. Нужно было нечто особое, из ряда вон выходящий жест, чтобы выразить всю полноту и глубину чувства, что постигло меня и буквально перевернуло моё сознание.

Прошёл ещё день, а Таня Лоскутова так и не покидала моих мыслей. Рассудок неустанно твердил, что это невозможно, что мне показалось, что я совсем не знаю её, что это пройдёт. Но вечером мой отец, сам того не ведая, дал сигнал к действию.

— Я уезжаю сегодня в Москву, на научную конференцию. Лоскутовы меня пригласили.

— Он там будет с семьёй? — спросил я.

— С женой, — ответил отец. — Танечка останется с кроликами.

Боже мой, кролики! Я и не заметил тогда, что у них дома живут кролики! Причём штук десять. Да и теперь мне было на них плевать. Я узнал, что Таня остаётся дома одна. Нашёл в папином ежедневнике номер Лоскутовых и позвонил им.

— Алё? — послышался в трубке голос Тани.

Я впервые услышал её нежный, звонкий, немного детский голосок. Внутри у меня всё трепетало настолько, что я не мог дышать. Я покрылся по́том, и трубка задрожала у меня в руке.

— Алё? — более настойчиво повторила она, а я не знал, что сказать, не мог вымолвить ни слова.

И вдруг я услышал нечто такое, что развязало мне руки.

— Виктор?

Каким-то неведомым мне способом она догадалась, что это я. И меня словно чем-то тяжёлым огрело по голове: «Дурак! Ну что же ты молчишь!»

— Таня? — заговорил я не своим голосом, не понимая, откуда во мне взялось столько смелости. — Если ты свободна сейчас, я хотел бы пригласить тебя со мной поужинать, — произнёс я медленно, но решительно, почему-то с полной уверенностью, что она согласится.

И она согласилась. В тот вечер — наш первый вечер вдвоём — я просадил в ресторане почти все карманные деньги, которые дал мне отец на месяц. И вовсе не потому, что хотел произвести на девушку неизгладимое впечатление. Просто мне было искренне наплевать, что будет завтра. В тот вечер мы жили только настоящей минутой. И каждая минута созерцания и узнавания друг друга была для нас единственной — первой и последней. Мне не всё в ней нравилось, не всё было понятно, не всё прекрасно — но всё было мне родным, таким тёплым и нежным, что я утопал в этой теплоте и нежности и не мог оторваться. Она не была совершенством, не была сногсшибательной красавицей — но она была единственной, кому я готов был простить любое несовершенство, ибо совершенным был наш союз. Я не видел Таню немыслимо долго, но до сих пор помню каждое слово, каждый жест, каждый взгляд. И сейчас, с этой рукописью в руках, мне снова кажется, что всё было вчера.