Читать «Вся проза в одном томе» онлайн - страница 306

Как-то ночью меня застали ливень и жуткий холод. Я сидел на корточках, прижавшись к дереву, и рыдал, как младенец. Пальцы мои коченели, ноги были исцарапаны ветками и сучьями, всё тело изъедено мошкарой. Я думал о том, каким же идиотом был, когда полез в эти джунгли. Я уже и не вспоминал об отце и матери. Теперь я мечтал лишь об одном — как-нибудь выбраться отсюда и вернуться домой. Или скорее умереть. Я понял, что обрёк себя не просто на смерть, а на медленную и мучительную гибель, которая оказалась отнюдь не столь романтичной, сколь желало того моё юношеское воображение.

Однако сознавал я и то, что уже безразлично, в какую сторону идти. Повернув назад, я мог с тем же успехом пройти мимо Туры, как мог пройти мимо острова, даже если он существует. Со всех сторон меня окружал глухой лес, где не ступала нога человека, где не к кому было обратиться за помощью. Бескрайние российские просторы как никогда пугали меня своей бескрайностью. Не может такого быть, чтоб на десятки километров вокруг не было ни единой живой души, ни единой постройки, ни единого следа пребывания человека. Рано или поздно я должен был прийти к какому-то населённому пункту. Я готов был поверить в Бога и молиться, чтобы Он послал мне спасение.

Наконец я вышел к реке. Противоположного берега её не было видно за горизонтом. Ну вот, думал я, здесь всё и кончится. Я неплохо умел плавать, но был слишком истощён. Вода была довольно прохладная, течение сильное, всюду торчали острые камни. Я не верил, что смогу переплыть на другую сторону, у меня просто не было сил. Пусть я утону и меня сожрут рыбы. Деваться некуда — я поплыл.

Я даже не видел толком, куда плыву. Но инстинкт самосохранения где-то отыскивал в моём организме запас энергии и гнал меня вперёд, не давая расслабиться и сдаться. Не представляю, как долго я плыл. Как теперь выясняется, я проплыл около трёх километров, сколько никогда до этого не проплывал и не думал даже, что способен проплыть. Думаю, это заняло не один час. Я был в каком-то забытье, не чувствовал времени, не чувствовал своё тело. Грёб, словно заведённый, при этом думая о каких-то посторонних вещах.

В конце концов я почувствовал, как из меня уходят последние силы. Оглянулся вокруг и нигде не увидел берега, словно находился посреди океана. Течение несло меня невесть куда, и я больше не мог сопротивляться. Руки и ноги отказывались двигаться, я весь посинел от холода и едва мог держать голову над водой. Я сделал глубокий вдох и пошёл ко дну.

Что и кому доказал я этой бессмысленной гибелью? — только и думал я в тот момент. Если я и был в чём-то виноват — я мог компенсировать это множеством добрых дел. Мог оказывать помощь бывшим узникам Института Сербского — таким же, как мой отец. Мог посильно содействовать строительству демократии в нашей стране, чтобы ничего подобного больше не повторилось. Мог, в конце концов, стать выдающимся лингвистом и оставить заметный след в истории языкознания.