Читать «Вступление в должность» онлайн - страница 80

Лидия Александровна Вакуловская

Архангел ушел в Ому, Леон остался. Он ждал сутки — из поселка не приходили. Жара не спадала, из-под брезента стал просачиваться дурной запах. Леон выбрал место подальше от скалы, пустил в ход принесенный Мишкой аммонит. Рвал землю, расчетливо расходуя взрывчатку, чтоб хватило на три могилы — большую и две малых.

На рассвете он их похоронил. Зуева, братьев Егоровых и Яшку Тумакова — вместе, Алену — отдельно, рядом с ними, а Касымов лег в отдалении, за бугром под лиственницей. Алену он нес на руках, положил на кромку могилы, спустился в холодную могилу с земляными стенами, зацементированными вечной мерзлотой, и снова взял Алену на руки. Теперь лицо ее было закрыто клапаном спального мешка, и он не решился отвернуть клапан и еще раз посмотреть на ее синее лицо.

Вечером того же дня Архангел привел к скале прилетевших представителей геологоразведки, а также медэксперта и следователя прокуратуры. С ними пришли жена и дочки Касымова, учитель Марьямов, вернувшийся с семинара, и еще несколько эвенов из Омы. Леон показал им могилы. Никто не плакал. Не убивалась по Касымову и его семья — возможно, выплакались дома. Долго рядили, переносить ли погибших на кладбище в Ому, и посчитали за лучшее не тревожить их. Потом ходили по берегу Везучей, где почти ничего не осталось от снежного обвала: жара плавила и доедала снег. Собирали разбросанное лавиной снаряжение, сволакивали в кучу. Нашли военный планшет Зуева с зарисовками местности, по которой прошла партия. Архангел приволок рюкзаки с продуктами, брошенные Леоном у обрыва, на повороте Везучей. Планшет Зуева забрал один из представителей геологоразведки, он же и спросил Леона, не попадался ли им металл. «Нет, — сказал Леон. — Касымов не помнил места». И Мишка подтвердил, что ходили они зря.

На другой день они притащились в Ому, поселились в школе, в пустовавшем классе, поскольку Марьямов еще раньше вынес из избы парты и покрасил их. Трое представителей геологоразведки изучали бумаги Зуева, ждали, когда прилетит за ними «аннушка». Леон не находил себе места; он бесцельно слонялся по Оме, сворачивал с улицы в тайгу, возвращался в школу, падал на свой матрас, но мысли и видения терзали его мозг, гнали прочь сон, снова сдергивали с матраса и выталкивали за дверь. Он не мог видеть людей, слышать их бестревожные голоса, будничные разговоры. Чужой смех вонзался в него каленым ножом. Архангел стал тенью Леона, ходил по пятам — должно быть, боялся, что он окончательно свихнется. Леон проклял золото и проклял себя. Себя за то, что не позволил Алене пойти с ним в долину Везучей, а золото… «Я понимаю — соль искать, уголь, медь, они нужны людям для жизни, — говорила Алена Зуеву, — А зачем золото? Если бы его не было, все равно бы люди жили, правда?..» Золото забрало у него Алену, погубило Зуева, Яшку Туманова, Степу и Олега Егоровых. И он дал себе клятву, что тайна Касымова больше не получит жертв.