Читать «Вступление в должность» онлайн - страница 200

— Господи!.. — Долго молчала, потом повторила в трубку. — О господи!..

Света тоже молчала. Всхлипыванье прекратилось, только было слышно, как часто она дышит.

— Мам, я не знаю, что с ним делать, — наконец жалким голосишком сказала Света.

— Возьми совок, выйди во двор и закопай, — глухо ответила Ира.

— Я боюсь…

Ира не дослушала — положила трубку.

— Птенец умер… на балконе. Представляете?

Несколько секунд Ира и Примадонна смотрели друг на друга. Ира видела бледное, без кровинки, лицо Примадонны с капельками пота на лбу. Примадонна видела бледное, без кровинки, лицо Иры и струйки пота, стекавшие с висков.

— Я ее сегодня выпорю. Ремнем, — угрюмо сказала Ира. — Ее никогда не пороли.

— Успокойся, детка. Она не виновата, — уговаривала Примадонна. — Ты сама так подумала.

Ира обхватила ладонями щеки и сильно сжала их.

— Господи, как я его люблю, — как-то тягуче и уж очень по-бабьи сказала она. — Вы не представляете, как я его люблю!.. Никого у меня, кроме него, не было, и никто мне не нужен…

— Ну, ну, успокойся, — погладила ее по голове Примадонна.

— Если бы он умер, я бы повесилась. Я бы не пережила этого, — скорбно продолжала Ира.

— Ну, к чему эти мысли? Не растравляй себя и не настраивайся на мировую скорбь, — сказала Примадонна, — Можно подумать, что это упрек мне: я похоронила мужа, а сама живу и не повесилась. Хотя на похоронах рыдала и падала в обморок. Тем более такая трагическая смерть. Я тебе рассказывала?

Ира отрешенно качнула головой.

— Так вот: ночью Саша уехал на аэродром испытывать новую машину, а утром в красном уголке части стоял запаянный цинковый гроб и над гробом висел его портрет. Вот все, что осталось мне от моей любви. А больше уж я никого не любила. Пыталась, увлекалась, но любить — любить не вышло.

— Я вас не хотела ни в чем упрекать, — сказала Ира. — Я говорю о себе.

— А я о себе.

Примадонна раскрыла сумочку, достала сигарету и закурила. Затянулась и, щурясь на дым, сказала:

— Может, меня кто-то и любит, а я никого. Ни-ко-го!

— Да, вас любит Кулемин, — сказала Ира.

— Куле-емин! — протянула Примадонна. Снова затянулась сигаретой. — Когда любишь человека, не отдаешь себе отчета, за что любишь. Мой муж не был идеалом: бывал и груб, и резок, и несправедлив. Но я его любила. А вот когда не любишь, тут уж точно знаешь, за что не любишь. Кулемин умен, но он сухарь, амеба. Арик не амеба, наоборот, в нем переизбыток энергии, но он глуп. Так и с другими. Сперва увлечешься, а потом разглядишь…

«Ну, наездника разглядывать не надо», — подумала Ира.

— Вот так и осекаешься, — продолжала Примадонна. — А жить монашкой не хочется. Кому это нужно? Замуровать себя в четырех стенах и наслаждаться телевизором? Нет, детка, это не по мне. И потом — не выношу телевизор, этот электрический стул по убиванию времени, а точнее — жизни.

«Во всяком случае, она не притворяется, говорит, что думает», — вновь подумалось Ире.

— Мне, детка, нравятся сильные личности. Я бы с удовольствием вышла замуж за министра или за крупного конструктора, — засмеялась она. — Губа не дура, правда? Только если он не хлюпик, конечно, и не мямля. Видишь, я не скрываю своих взглядов. Мне, например, нравится, когда мужчина хорошо зарабатывает. А если он получает копейки — это не мужчина. Положение нашей Симаковой меня тоже не устраивает. Она — кандидат наук, муж — водитель автобуса. Представляю эту семейную идиллию!