Читать «Вспомним мы пехоту» онлайн - страница 28

— Да понимаю, Иван, я все это. Понимаю. Ребят только, говорю, жалко.

— Не одному тебе жалко. Ничего, потерпи. Раз приказано закрепиться, значит, завтра-послезавтра подтянут и танки, и авиацию, и тяжелую артиллерию...

— И будет самураям веселая жизнь, — подхватил Шустров.

— Знаю, что будет, — усмехнулся Разодеев, встал, расправил гимнастерку. — Ну, я в батальон. Бывайте.

Мы расстались.

Утром следующего дня к нам в полк прибыл комкор Григорий Михайлович Штерн, бывший начальник штаба Дальневосточного фронта, а теперь командующий 1-й Приморской армией. Как нам стало известно, это он вчера приказал прекратить наступление, чтобы избежать ненужных потерь. В помещении красного уголка ближайшей заставы Штерп собрал совещание командного состава полка. Вошел в красный уголок — невысокий, плотный, лицо открытое — и сразу приступил к делу.

— Собрал я вас, товарищи командиры, для того чтобы обсудить итоги вчерашних боев. Люди вы теперь обстрелянные, так что есть о чем поговорить. — Повернулся к Соленову: — Павел Григорьевич, прошу вас объяснить, почему, на ваш взгляд, полк не сумел выполнить поставленную перед ним задачу — овладеть высотой Заозерная.

Поднялся майор Соленов, помолчал, вздохнул.

— Причин много, товарищ командующий. Первая: отсутствие у нас необходимого превосходства в силах. Перед нашим фронтом на высотах Пулеметная и Заозерная закрепилось до полка пехоты, которую поддерживала мощная минометно-артиллерийская группировка. Кроме того, на флангах и в глубине противник имеет сильные резервы. С нашей сторожы тоже были упущения. Приданная полку артиллерия не сумела подавить огневую систему японской обороны.— Поколебавшись секунду, Павел Григорьевич решительно сказал: — Думаю, что выполнить боевую задачу силами одной дивизии невозможно. [44] Потребуются дополнительные средства — танки, артиллерия.

— А как вы, Павел Григорьевич, оцениваете действия противника? — Хитровато прищурив глаза, командующий ожидающе смотрел на Соленова.

Мы с Разодеевым сидели рядом — переглянулись. Для нас понятен был скрытый смысл вопроса. Штерн хотел знать: проявит командир полка объективность в оценке противника или, как у нас случалось, займется обычным шапкозакидательством. Павел Григорьевич оказался на высоте.

— По-моему, самое опасное в бою, — сказал он, — недооценить силы противника. Успокоиться на том, что мы сильнее, — для этого большого ума не надо. Опыт показал: японский солдат хорошо подготовлен, особенно для ближнего боя. Он дисциплинирован, исполнителен и упорен в бою. Главным образом, конечно, в оборонительном.

— Согласен с вами, но не полностью, — сказал Штерн. — Вот вы говорили о наших ошибках и даже о ваших лично упущениях. В этой последней части что-то вы, Павел Григорьевич, скуповаты были на слова. — Командующий улыбнулся. Среди собравшихся возникло оживление. Переждав, когда оно уляжется, Штерн продолжал: — А ваших, то есть полкового масштаба, упущений достаточно много. Во-первых, от вас, как, впрочем, и из других полков, поступали неточные данные о противнике, о его силах, о его расположении. Основываясь на этих данных, штаб дивизии и ее командир ставили полку невыполнимые задачи. В результате некоторые подразделения попали под удар резервов противника, а наши резервы в нужный пункт вовремя подтянуты не были. Во-вторых, слабо организовано взаимодействие между батальонами, наступление готовилось наспех. Далее, вы не прибегали к охватывающим действиям, к маневру. И, наконец, главное: недостаточно хорошо провели разведку, и потому огневой системы и сил противника вы не знали. Вот вы говорите, перед вами полк противника, то есть силы как бы равны. На самом же деле перед вами стоят два полка, а на обеих сопках — целая японская дивизия, усиленная четырьмя-пятью дивизионами артиллерии...